Сады Хаоса. Книга 2. Пески забвения

Темнов Михаил

Мир Темнова и реальный мир чурается простых ответов. И именно такой мир рисует нам в своем эпическом цикле и закарпатский фантаст Михаил Темнов. Его цикл «Сады Хаоса» достойно развивает фантастическую тему гибели цивилизации фаэтов и планеты Фаэтон, в свое время очень популярной в советской фантастике. Михаил Темнов развивает эту тему в лучших традициях патриархов отечественной фантастики. Но фантастические миры «Садов Хаоса» масштабнее, эпичнее от произведений этой темы Казанцева, Мартынова, Руденко. Чем-то Вселенная «Садов Хаоса» напоминает Вселенную «Дюны» Френка Херберта. Хотя они считаются эталоном мировой фантастики, именно к такого рода литературе, как по масштабности и эпичности описываемых фантастических полотен далеких миров, так и по стилю написания, принадлежит и фантастический цикл Михаила Темнова.

Предисловие

Шасси одномоторной прогулочной «Сесны» оторвались от взлетной полосы, и самолет с туристами на борту взял курс к провинции Наска. Туда, где притаилась одна из тайн Перу, до сих пор не раскрытая современниками.

Вскоре под крылом самолета показалось огромное плато. Гид по имени Хулио, рассказывающий об истории империи инков, многочисленных археологических памятниках и загадках, притаившихся в горах, заметно оживился:

– Под нами, – торжественно зазвенел его голос, – одна из редчайших тайн человеческой цивилизации. На площади в пятьсот двадцать квадратных километров находится творение, состоящее из тринадцати тысяч линий, простых и сложных геометрических фигур, трех десятков животных, которые вот уже почти сотню лет будоражат умы ученых и туристов…

Что там говорил перуанец, Денис уже не слышал. Его взгляд впился в одну из линий, тянущуюся вдоль всего плато. Чуть в стороне виднелась похожая многокилометровая линия.

Тайна! Это слово стало ключевым. Оно, словно пароль, впитавшись в кристалл, покоящийся под рубашкой на груди, сдернуло завесу с плато Наска, открывая ему прошлое этого загадочного континента, да и всей древней истории Земли. Неожиданно Ребров увидел то, что никто из современников никогда не видел.