Начало нашего «великого похода» напоминало не то парад, не то карнавальное шествие. Коридор отторжения проходил по улицам, строго по центру проезжей части. Тротуары и бОльшая часть мостовых оставались свободными, поэтому места для «праздношатающихся» вполне хватало. Мы шли в окружении восторженно ревущей толпы с флагами, плакатами и транспарантами (когда только соорудить успели?), словно первые вернувшиеся со звёзд космонавты. Казалось, нас провожал весь город. Прямо сквозь «мыльную» пленку под ноги летели цветы, в небо взмывали петарды, горели файеры, отовсюду гремела музыка. Словом, народ отрывался по полной. Подозреваю, что изначально в Буслаевке собирались праздновать открытие ярмарки, но, раз появился ещё один повод, решили, как водится, «совместить».

Вообще, я впервые оказался одним из главных героев подобного мероприятия, и, если бы не магия отторжения, нас или затоптали бы, или задушили в объятиях, или сдавили до идеально плоского состояния, или подняли на руки и унесли туда, откуда бы мы выбирались все три отпущенных на миссию дня. Магия, слава драконам, от тесноты избавляла. Слева и справа по паре метров пустого пространства, а сзади и спереди, как Лейка и говорила, «запретная зона» — двадцать шагов.

Кто возглавлял шествие, я не видел. Впереди мелькали какие-то факелоносцы, акробаты-жонглёры, размахивающие платками девицы в цветастых юбках, за ними катились реквизированные у нукеров самобеги — уступом, в количестве трех штук, на первом был закреплен флаг, жутко похожий на «спартаковский»: с белой косой полосой по красному фону, только без характерного «ромбика» — вместо него стилизованная под готику буква «Б». Видимо, кто-то вовремя подсуетился — законодательно отделение новой провинции от Карухтана ещё не оформили, а флаг уже есть, и тот, кто его придумал и первым нацепил на древко, до конца жизни обеспечил себя деньгами и славой. «Креативные» личности, они везде одинаковые. Гимн, герб, флаг — стоит лишь намекнуть, что требуется, сразу толпа набежит, и все с идеями, все гении, все творцы. Поэтому в этом деле скорость важнее всего. Успел застолбить поляну, заказчику на глаза показался — полдела, считай, уже сделано. Рассматривают всегда только первых, остальных — «в топку», не глядя…

За самобегами двигались самовозы, тоже три, но уже не уступом, а колонной. Машины были украшены гирляндами из цветов, а их кузовы задрапированы тканью… Нет, не успели бы местные ради нас так быстро всё подготовить. Всё-таки я прав насчет ярмарки. Это её готовились открывать с такой помпой.

Слева и справа от самовозов шли, судя по «униформе», стражники. Скорее всего, они уже «присягнули на верность» новому бургомистру, иначе хрен бы он поручил им столь ответственное задание — «расчищать путь» будущему сюзерену: грузовики и стражники по факту перекрывали весь коридор. Та же картина наблюдалась и позади нашей группы. «Запретная зона», за ней парочка самовозов, две цепочки охранников, никаких зевак, никаких левых товарищей и — самое главное — ни одного «папарацци». Шучу, конечно. Хотя газеты здесь выпускают, но до наших им ещё расти и расти: слишком медлительны, слишком патриархальны, а все новости, в лучшем случае, недельной давности.

Вагончик покачивался, колёса стучали, за окнами проносились леса и поля. Минут двадцать мы наблюдали за пролетающими мимо пейзажами, но потом это стало надоедать. Первым начал позёвывать Хэм, чуть позже к нему присоединилась Лариса.

— Вась, я посплю? — прошептала она мне на ухо.

— Да пожалуйста. Какие проблемы? — пожал я плечами и, посмотрев на Чекана, добавил. — Дорога не ближняя, выспаться будет полезно всем.

— Это да, — кивнул воин. — Вздремнуть минуток на сто и вправду не помешает.

Получив формальное разрешение, он тут же привалился плечом к борту, подложил под щёку кулак и буквально сразу засопел в обе дырочки. Впрочем, даже во сне Хэм придерживал рукой гарду меча, так что для кое-кого его внезапное пробуждение могло стать весьма неприятным сюрпризом.

— Просыпайся, Вась. Не то пропустишь самое интересное.

— А? Что?

Я распахнул глаза и машинально потёр левый бок, куда меня ткнула Лариса. Локтем, легонько, просто чтобы разбудить.

— Я говорю, просыпайся. Подъезжаем уже, — бросила Лейка и повернулась к «развёрнутой» прямо в проходе карте, над которой уже склонились Чекан и Гиляй.

— Осталось минут пятнадцать, — подняв голову, сообщил «мудрец». — Километра за два тормознём, а дальше пешком.

До леса мы добрались часа через три.

Удивительное дело, но марш-бросок дался мне легче, чем тогда, когда мы с Ларисой шли через Скрипкину Пущу. То ли магия помогла, то ли сам я изменился в лучшую сторону, то ли путь оказался попроще. Словом, чувствовал я себя более-менее и кроме того — регулярно отправлял «лечебно-восстановительные» импульсы в спины некоторых членов отряда, тех, кого начинало шатать от усталости.

Торопиться нам действительно стоило.

Как и предполагал, нукеры всё же оправились от первоначального шока, восстановили командную вертикаль, вставили фитили нервным и трусоватым и организовали что-то вроде погони.

Наш путь пролегал вне дорог, коридор мы не покидали, но там где он пересекал относительно ровную и открытую местность, встречались следы колёс. Иногда сквозь высокую, местами превышающую человеческий рост, траву до нас доносилось лёгкое тарахтение самобегов, а дважды — сначала Чекан, потом я — их замечали. Машины двигались в отдалении, через поля ехать не рисковали.

Обе лодки мы приготовили заранее. Вставили вёсла в уключины и завели их внутрь в положение «бери и греби», так, чтобы, как только окажемся на воде, не дёргаться и не суетиться. В свою лодку я, кстати, ещё и камней накидал, почти два десятка — не для балласта, а чтобы швырять в супостатов, если они вдруг попробуют перехватить нас прямо на переправе. Чужой борт, конечно, не проломлю — чай, не из пушки буду стрелять, но вывести из строя гребцов — почему бы и нет? Все камни довольно увесистые, ежели какой попадёт, мало никому не покажется…

Спуск от леса к воде занял секунд пятнадцать. Вниз ломанулись прямо через кусты, как какие-нибудь лоси или бизоны. Наша тройка — я, Гиляй и Чекан — прокладывала дорогу, тройка Ларисы её расширяла, дотаптывая остатки растительности.

Коридор отторжения начинался на небольшом мысу — место довольно удобное, даже ноги мочить не надо. Глубина там сразу от метра, поэтому просто бросаешь плавсредство на воду, возвращаешь ему привычную тяжесть, прыгаешь сам, отталкиваешься от каменистого берега, а дальше только греби и греби, выруливай на стремнину.

В нашей лодке за вёслами расположился Чекан, у соседей — Кузьма. Рулили, соответственно, Сан Саныч и Фрол. Мы с Лейкой изображали вперёдсмотрящих. Но так как высматривать пока было нечего — ни рифов, ни мелей, ни кораблей — первые двадцать гребков глядели назад, следили за суетящимися нукерами.

Похоже, наше появление на берегу стало для них настоящим сюрпризом. Не ждали, выходит, что противник окажется таким шустрым.