На протяжении долгого времени из писем Толкина было известно, что финский мифологический эпос «Калевала» оказал значительное влияние на его воображение и его легендариум. Насколько значительным было это влияние становится ясно при знакомстве с «Историей Куллерво» и двумя черновиками эссе «О Калевале», которые публикуются здесь впервые. Как повесть, так и эссе отражают восторг молодого Толкина и его желание передать богатство, незамутненный языческий дух и, по его собственному выражению, «восхитительные преувеличения» «диких, нецивилизованных и первобытных» сказаний. В то время, когда писал Толкин, собрание финских народных баллад Элиаса Лённрота относительно недавно вошло в копилку мировой мифологической литературы. Впервые Толкин открыл для себя Калевалу в английском переводе Кирби, вышедшем в 1911 году, во время обучения в школе короля Эдуарда в Бирмингеме. Поступив в Оксфорд осенью того же года, он взял в библиотеке Эксетерского колледжа финскую грамматику, надеясь прочитать Калевалу в оригинале, что, впрочем, вызвало у него значительные трудности (см. эссе «О Калевале», раздел I, абзац 4).

Получая свою степень в Оксфорде в октябре 1914, он написал своей будущей жене (тогда невесте) Эдит Брэтт, что пытaется «переложить одно из предaний [Калевалы] - великолепнейший сюжет и сaмый что ни нa есть трaгический, - в виде небольшой тaкой повести, отчaсти в духе ромaнов Моррисa, со стихотворными встaвкaми тут и тaм» (Письма 7). Несмотря на то, что Толкин так никогда и не закончил ее, позже он оценивал эту повесть как «нaчaло "Сильмaриллиона"» (Письма 38), так как она положила начало сказанию о Турине Турамбаре, эпическом и трагическом герое собственной мифологии Толкина.

«История Куллерво» представляет собой толкиновскую трактовку образа, который нашел множество воплощений, начиная со средневекового исландского Амлоди, датского Амлета из «Деяний Данов» Саксона Грамматика, шекспировского мрачного и мстительного принца Гамлета периода Ренессанса, и заканчивая финским Куллерво, которому Толкин обязан больше всего. Повествование Толкина охватывает руны 31-36 «Калевалы». Они рассказывают историю ссоры братьев, в результате которой один из них убивает другого и становится жестокосердным опекуном для новорожденного сына брата по имени Куллерво. Мальчик вырастает, чтобы отомстить за уничтожение своей семьи, но убивает себя, узнав о непреднамеренном инцесте с сестрой, которую он не узнал. Повесть Толкина близко повторяет сюжет первоисточника. Главное отличие составляют имена. Вначале Толкин использовал имена из «Калевалы», но в последующем изменил имена и прозвища почти всех героев, за исключением главных (Калерво, Куллерво и Унтамо), на имена собственного изобретения. И даже для них он придумал множество прозвищ. Тем не менее, текст Толкина не всегда последователен, и он время от времени возвращается к ранее отвергнутому имени или забывает заменить его. Использование диакритических знаков над гласной – главным образом знаков долготы, но время от времени и краткости, также довольно бессистемно. Упорядочив их употребление, я сделала публикуемый текст более последовательным в этом отношении, чем оригинал. Самое примечательное изменение Толкина – это изменение имени кузнеца «Калевалы» Ильмаринена на «Асемо» (обсуждение этимологии имени см. в статье «Кузнец Асемо» в «Примечаниях и комментариях»).

«История Куллерво» существует в единственной рукописи, хранящейся в Бодлеанской библиотеке под шифром MS Tolkien B 64/6. Это ясный, но грубый набросок со множеством зачеркиваний, добавлений и правок на полях и над строками. Текст написан карандашом на обеих сторонах тринадцати пронумерованных листов формата 216 × 343 мм. Главное повествование резко прерывается на середине правой части 13-го листа, составляя примерно ¾ части повести. За ним на той же странице следуют примечания и краткий набросок содержания оставшейся части, которые заполняют оставшееся пространство и продолжаются на верхней части левой страницы. Кроме того, имеются несколько отдельных листов разных размеров, очевидно содержащих предварительные наброски сюжета, беглые заметки, списки имен, списки рифмующихся слов и несколько черновиков одного из стихотворных отрывков повести «Ныне вправду стал я мужем». Если, что весьма вероятно, рукопись MS Tolkien В 64/6 содержит самый ранний и (не принимая во внимание страницы с примечаниями) единственный черновик с повестью, исправления, внесенные Толкином в рукопись, должны считаться окончательными.

Я оставила нетронутым порой странный и витиеватый синтаксис Толкина, в нескольких случаях добавив знаки препинания, чтобы прояснить значение. В квадратные скобки заключены слова, отсутствующие в тексте, но добавленные для ясности. Неудачные начальные фразы, выброшенные слова и строки опущены за тремя исключениями. В этих случаях в фигурные скобки заключены фразы или предложения, вычеркнутые в рукописи, но сохраненные здесь как представляющие интерес в рамках истории. К ним относятся следующие: 1) «когда волшебство еще было юным»; 2) «и дал он Куллерво три шерстинки…»; и 3) «Я был мал и мать утратил…». Я предпочла не прерывать текст (тем самым отвлекая читателя) сносками с нумерацией, но весь ход повествования сопровождают статьи раздела «Примечания и комментарии», где объясняются термины и словоупотребление, приводятся ссылки и разъясняется взаимоотношение между толкиновской историей и ее первоисточником «Калевалой». Этот раздел также включает предварительные наброски сюжета, давая читателю возможность проследить изменения, вносившиеся Толкином по мере развития его замысла.

В давние дни, {когда волшебство еще было юным}, лебедь растила свой выводок на берегах спокойной реки в поросшем камышом болотистом крае Сутсе. Однажды, когда плыла она по заросшей осокой заводи с вереницей птенцов своих, орел устремился с небес вниз и, взлетев высоко, унес одного птенца в Телеа; на второй день могучий ястреб украл у нее другого и отнес его в Кеменуме. Тот, что был принесен в Кеменуме, вырос и стал торговцем, и не вошел в это печальное предание; того же, что ястреб принес в Телеа, люди зовут Калерво; о третьем же из детей, что остался дома, часто говорят люди, называя его Унтамо Злым, ибо сделался он могучим мужем и опасным чародеем.

Калерво жил среди изобилующих рыбой рек, что приносили богатый улов. И за минувшие годы родила ему жена сына и дочь и вскоре ждала еще одно дитя. В те дни земли Калерво граничили с мрачными владениями его могучего брата Унтамо, и тот возжелал его прекрасных приречных земель, богатых рыбой. Потому пришел он и забросил сети свои в затоны Калерво, и забрал у Калерво улов его, и принес ему тем великую печаль. Сперва обида встала меж братьями, а после и открытая вражда. И бились они на берегах реки, и ни один не мог одолеть другого, и после Унтамо вернулся в свое мрачное жилище и сидел в злых раздумьях, сплетая на пальцах своих узор из гнева и жажды мести.

И сделал он так, что его могучий скот пришел на пастбища Калерво, и выгнал его овец, и съел их корм. Но Калерво выпустил своего черного пса Мусти, чтобы тот пожрал их. Тогда в гневе созвал своих людей Унтамо и дал им оружие; вооружил он приспешников и рабов своих топорами и мечами и пошел на битву против родного брата.

И жена Калервойнена, сидя у окна усадьбы, издалека завидела, как стремительно приближается окутанное дымом войско. И обратилась она к Калерво, говоря: «Муж мой, смотри! Худой дым поднимается там, подойди же поближе ко мне. Вижу ли я костер, или то мрачное облако, что быстро приближалось, а ныне повисло на краю поля у новой дороги?» Тогда сказал Калерво с тяжким предчувствием: «То, жена моя, не дым осеннего костра и не проплывающая туча, и страшусь я, ибо облако это надвигается вовсе не быстро, и до сего дня не причиняла вреда моему дому и народу злая буря». После глазам их предстало собрание Унтамо, и узрели они число их и силу, и ярко-алые одежды их. Сталь сверкала там, и мечи их висели на поясах, и в руках их блестели крепкие топоры, и под шлемами их хмурились злые лица, ибо всегда собирал у себя Унтамойнен жестоких и презренных простолюдинов.

Люди Калерво в это время работали в поле, и потому, схватив топор и щит, бросился он на врагов, и вскоре был убит во дворе своем, близ загона для скота, на осеннем солнце, в светлое время сбора урожая под натиском многочисленных врагов . Жестоко расправился Унтамойнен с телом брата своего на глазах у жены его и ужасно обошелся с народом его и землями. Его дикие люди убили всех, кого сумели найти, и людей, и животных, пощадив лишь жену Калерво и двух детей ее, да и то для того лишь, чтоб заключить их в мрачных чертогах Унтолы.