Кровь на снегу.

В его воспоминаниях багрянец разливается по белизне, расплавляя кристаллики льда. Высокие утесы вокруг не пропускают ветер, и здесь, в тишине и спокойствии, немыслимо громко звучит «кап-кап-кап» истекающей жизненной влаги. Отрубленная голова принадлежала борзгинцу. Она венчает уже третий шест с подобными трофеями — под ней еще семь вражеских черепов. Косицы слиплись от засохшей крови, проколотый нос сплющился от удара, что свалил воина. Следующий взмах топора рассек врагу горло. Отступив на шаг, юноша наслаждается итогом прошлого года — с того дня, как он достаточно возмужал для боев в хирде. Двадцать четыре недруга, все павшие от его руки. Боец улыбается, перебирая в памяти побежденных налетчиков, убитых стражей, поверженных воинов.

Услышав крик, он переводит взгляд на сородичей, сидящих около костров у входа в долину. Юноша едва не забыл, что сегодня ночью старейшины объявят свою волю. Они должны подтвердить, что боец вправе стать наследником отца, нынешнего вождя племени. Двадцать четыре cнятых головы указывают, что род Вангара Кровавого по-прежнему силен и достоин вести готров.

Буран усиливается, почти заглушая голос, что зовет юношу по имени. Тучи быстро темнеют, снег валит все гуще. Свет костров тускнеет, солнце садится за грядой скал.

Слуга ордена старался не выказывать оторопи, но у него блестели глаза и дрожали губы. Трепеща всем телом, он ждал от великого магистра Азраила разрешения вернуться на пост в рубке связи «Кающегося воина». Тот несколько секунд бездумно смотрел на серва, утратив от тяжкого потрясения дар речи.

— Понятно, Артизан, — наконец выдавил космодесантник.

Служитель метнулся к своей станции, чтобы разделить горе с товарищами.

Новость пока что знали только они: остальной экипаж на мостике был занят своими обязанностями. Боевая баржа — один из множества кораблей, сопровождавших «Скалу», — занимала позицию над миром Рамиил, и отделения ветеранов Первой роты на ее палубах ждали только приказа командиров.

Зенитные установки рассекали синими лазерными импульсами небо, казавшееся лавандовым в тусклых лучах древней звезды Рамиила. Плотный огонь не позволял десантным кораблям подобраться к твердыне, и они кружили поодаль, тогда как «Лэндспидеры» в характерной угольно-черной окраске Крыла Ворона проносились вдоль стен. Рискуя жизнью, их экипажи обстреливали позиции бунтарей из тяжелых болтеров и штурмовых пушек.

Жители планеты называли крепость Железным Сталагмитом; некогда здесь обитал имперский губернатор, ныне свергнутый мятежными командирами своих вооруженных сил. Эту гигантскую коническую цитадель с основанием диаметром четыре километра, легко было принять за небольшую гору. Раньше подходы к ней защищали внешние оплоты и траншеи, но от выжженных плазмой укреплений остались только пепел и шлак. По крутым откосам шпиля поднимались витками три дороги, усеянные чадящими остовами танков, шагоходов и само-движущихся орудий. Между ними ездили несколько бронемашин цвета лесной зелени — Темные Ангелы искали уцелевших предателей.

Плоский верх твердыни венчало стометровое здание донжона, окруженное толстыми стенами. Врата в них были заперты, а брешь на севере, где космодесантники провели первую атаку, повстанцы быстро забаррикадировали подбитой техникой и обломками кладки.

Именно там сгинул Наберий, решившись на высадку с воздуха при виде мнимой хрупкости стен и якобы недостаточной огневой мощи отступников. Ради успеха хитроумной уловки противник без сожалений пожертвовал тысячами своих бойцов.

Великий магистр ожидал, что за порогом внутренних ворот на них мгновенно обрушится шквал огня. Но внезапной атаки из засады не последовало, и встревоженный Азраил повел космодесантников в широкий зал, раскинувшийся почти на весь нижний этаж.

— Как я и предполагал, их лучшие бойцы тратят силы на оборону стен, — заявил Галад.

— Или ждут самого подходящего момента для нападения, — парировал командир. — Контролируйте свои сектора. Не теряйте бдительность.

Мощные когитаторы доспеха обработали инфопотоки от других терминаторов, и шипящее помехами изображение на сенсориуме Азраила очистилось. Поверх него возникли линии и руны дополненной реальности. Судя по этой схеме, донжон расширялся вперед и вверх; подняться воины могли на лифтах или по лестницам, скрытым за дверьми в дальней стене. По обеим сторонам от Темных Ангелов и над ними располагались коридоры и помещения, где мерцали десятки меток третьестепенной важности. Вероятно, там находились люди.

— Огонь на подавление! — рявкнул великий магистр.

Кадаил, прицелившись, несколько секунд подряд выпускал очереди болтов, давая ошеломленному сержанту время оправиться от попадания плазмы. Горстка еретехов отступила под пламенным ураганом снарядов.

Авточувства брони Азраила уловили тяжелые шаги позади, и он узнал поступь Мерита. За десять лет совместных битв с подключением к общей сети воины так превосходно изучили друг друга, что не только чувствовали эмоциональное состояние товарища, но и разделяли его восприятие окружения. Усилием воли командир закрылся от тлетворного беспокойства, излучаемого собратом.

— Вероятно, тень — какое-то антитехническое импульсное поле, — сказал он, пытаясь успокоить Мерита.

Пение у него в голове почти утихло.

Почти.

Он понимает, что просто перестал вслушиваться. Сладкогласный мотив в недрах подсознания, непрерывно ласкающий восхвалениями и требующий поклонения, столь же реален, как герметичный доспех космодесантника или окружающий его сумрак глубоких шахт Труана IX.

Воин отгоняет манящий зов собственным голосом, цепляясь за каждое слово так крепко, будто оно — скальный выступ над бездной. Он не просто распевает псалмы, но внимает им, словно бы вбирая их в душу, ограждаясь так от насмешек и обвинений твари, что погубила его боевых братьев.

Азраил уже много раз встречал старшего библиария Иезекииля, как за столом в зале для совещаний, так и на полях битв. Держатель Ключей всегда выглядел отстраненным, далеким от сиюминутных вопросов и мирских дел.

Но сейчас все его внимание было обращено на Азраила, и тот чувствовал себя неуютно. Немигающий бионический глаз псайкера, мерцавший подобно рубину в полумраке катакомб под Башней Ангелов, неотрывно смотрел на верховного магистра. Оба космодесантника вместо доспехов облачились в церемониальные рясы цветов своих подразделений: синюю — у главы библиариума, цвета слоновой кости — у командира Крыла Смерти. Также они надели черные табарды с символами Внутреннего Круга. — Готов, Азраил?

Легкий, неформальный тон псайкера застал воина врасплох.

— Не знаю, — признался он, взглянув на расписанную рунами арку за спиной Иезекииля. С нее начинался проход, полный зловещих теней. — Как можно быть готовым, когда не представляешь, чего ждать?

Коридор, ведущий из Зала Путей, заканчивался простой деревянной дверью уже через десяток шагов. На ней не было ни ручки, ни замка, но она сама открылась перед Азраилом.

В лицо ему подул студеный ветер, и кожа на мгновение онемела. Переступив порог, воин услышал стрекот болтеров и вскинул Меч Тайн, готовясь к бою. Оказалось, что он стоит на аппарели БТР «Носорог» во главе отделения космодесантников с символикой Третьей роты на доспехах.

Темные Ангелы промчались мимо него навстречу свирепым залпам неприятельских бронемашин, занявших позиции на заснеженном хребте впереди. В небе с ревом пронеслись «Громовые ястребы», еще несколько грохочущих «Носорогов» остановились на берегу замерзшего озера и высадили другие подразделения Третьей. Вокруг мелькали лучи и снаряды, выпускаемые «Хищниками» и «Лэндрейдерами».

Ледяные поля Солу.

Его разбудило касание ветерка. Нет, что-то более ощутимое… Какая-то ткань слегка задела лицо Азраила. Открыв глаза, он различил край темно-зеленой рясы. Сначала великий магистр подумал, что перед ним Хранитель-во-Тьме, но, окончательно придя в себя и посмотрев выше, увидел гобелен с Ангелом Смерти.

Быстро оглядевшись, он насчитал вокруг двенадцать подобных шпалер. Тканые знамена на золотых шнурах свисали с крюков, вбитых в оштукатуренные стены помещения длиной с десяток метров.

Хранители снова исчезли.

«КОМУ ТЫ СЛУЖИШЬ?»

Дверь находилась между двух гобеленов, и Азраил удивился, как не заметил ее раньше. Впрочем, это была не совсем дверь, а лишь ее силуэт, очерченный тонкой линией тени. Надавив на него, великий магистр ощутил слабое сопротивление. Он толкнул сильнее, и камни под штукатуркой подались. За сдвинувшимся участком кладки возник просвет, как раз подходящий для воина по ширине и высоте. Через пару метров нишу замыкала другая стена.

Переступив порог, Азраил осмотрел комнатку, но ее целиком покрывала гладкая гипсовая замазка.

— Тебе сюда.

Услышав незнакомый голос, он крутнулся на месте и занес меч. Космодесантник считал, что проверка Хранителей-во-Тьме наконец закончилась, но сейчас, увидев копию себя, убедился в обратном.

Дрожа, парень плотнее запахивается в накидку из грубой ткани. Он вроде бы не должен мерзнуть, ведь сквозняк в коридоре — ничто по сравнению с ледяными ветрами и метелями его родины. Но дело не только в холоде: камни вокруг будто вытягивают из воздуха и тела юноши тепло, словно привыкли за тысячелетия кормиться жизненными силами людей.

Другие тоже это чувствуют и прижимаются к соседям, чтобы согреться.

— В колонну! — рычит могучий великан в череполикой маске. На нем черная ряса с вышитыми серебряной нитью песочными часами на левой стороне груди. Его голову скрывает капюшон, так что видны только темно-серые глаза в провалах костяной личины. — Идти в ногу!

В руке исполин держит жезл с навершием в форме крылатого меча — герба Темных Ангелов, как выучил юный кандидат. Сердясь, наставник замахивается булавой, но никого не бьет. Одного присутствия великана и его резких попреков достаточно, чтобы полдюжины претендентов снова построились в колонну.

Возмездие… Многие считают, что оно ничем не отличается от правосудия. Это инструмент баланса, воздаяние, пропорциональное действиям нарушителей порядка. В представлении Темных Ангелов возмездие — властный господин, требующий не исправить ложь или ответить на оскорбление, а бесследно истребить врага и стереть память о полученной от него ране.

Потомки Льва десять тысяч лет точили клинок возмездия о кости неприятелей, верша его безжалостно и скрупулезно.

Очищение Рамиила началось с полного разрушения Железного Сталагмита. В начале войны Наберия сдерживали подозрения об участии в бунте Падших, но Азраил избавился от таких заблуждений: если изменники и были на планете, то давно уже покинули ее. Оставалось только вырезать раковую опухоль, выращенную ими в теле Империума.

По приказу верховного магистра Скала заняла позицию на низкой орбите над вражеским оплотом. Еще в ходе атак под началом Наберия воины уничтожили все противокосмические установки, кроме самых примитивных. Теперь с ними без труда покончили точечными бомбардировками с кораблей сопровождения и самолетов братства.

Думаешь, они готовы к бою? — спросил Саммаил. Дым, что клубился над пылающими городами, накрывал сумеречной завесой пепельную пустошь, в которую превратилась центральная часть агрозоны северного полушария. На склонах невысоких хребтов к северо-западу, куда в течение трех дней непрерывно сбрасывали зажигательные бомбы, бушевало прометиевое пламя. Обещая выжечь мятежников с лица Рамиила, верховный магистр выражался буквально.

Темные Ангелы безжалостно и неотступно зачищали планету. На территориях, где укрывались крупные силы повстанцев, Крыло Ворона и боевые роты выгоняли миллионы людей из домов, после чего десантные корабли и звездолеты ордена ровняли с землей населенные пункты, фермы и громадные мануфакториумы.

После разорения третьего по счету мегаполиса, Дэфиоса, началась контрреволюция. Тысячи верных солдат и вооруженных граждан Империума, рыская по улицам, нападали на всех, кого подозревали в сочувствии бунтарям. Этих людей выставляли из городов, превращали в изгоев. Больше противники Императора нигде не получали помощи или убежища.

Но и в глуши еретехи и вероломные бойцы СПО не находили спасения. Вдали от основной массы обитателей планеты они становились легкой добычей для орбитальных бомбардировок и точечных авианалетов.

Жуткое полумеханическое отродье обрушилось на отделения Четвертой роты к востоку от командной башни. Бойцы на стенах открыли огонь; по бронированной шкуре снижающегося монстра застучали болты, загрохотали ракеты и расплескались сгустки плазмы.

Разинув клювовидную пасть, тварь выпустила шквал смертоносных очередей из установленной там пушки. Снаряды, оставляя за собой искрящиеся следы неестественной энергии, вонзились в космодесантников на одной из орудийных площадок. Блеснув металлическими когтями, хелдрейк всем телом врезался в Темных Ангелов, бегущих по верху «Эгиды». Доспехи треснули под ударом чудовищной силы, и полдюжины воинов ордена остались лежать на месте приземления исполинского порождения варпа. То продолжило свирепый натиск, разрубая зубчатыми крыльями керамит и кости; пламя из дула его орудия-зева казалось дыханием мифического дракона.

— Радагал, сосредоточить всю доступную огневую мощь на рыцарях. Штурмовым отделениям резерва атаковать Повелителей Ночи. — Азраил побежал к стене одновременно с тем, как на крыше появился Дагонет. — За мной, братья!

Перескочив ограждение, Владыка Скалы пролетел несколько метров вдоль феррокритовой поверхности, царапая латными перчатками барельеф Ангела Смерти. Наконец воин уцепился за крестовину гигантского меча, оттолкнулся и пронесся еще десять метров до укреплений внизу.

Из трепещущего эфирного портала, извиваясь, ползла чернота. Словно пар, она струилась между зазубренными краями прорехи в материальном измерении. Создание, что неуклюже выступило из бездны, — сотворенное из теней, настоящее и в то же время нет, — было вдвое выше магистра ордена. В центре его тела находилось скопление фасетчатых паучьих глаз, в которых отражалось пламя битвы. Демон тащился вперед на шести конечностях, сплетенных из мрака, скорее щупальцах, чем суставчатых ногах. Ступни им заменяли железные когти, выбивавшие из земли пучки алых искр при каждом касании. И рты…

Азраил не мог сосчитать эти пасти с хлещущими языками, полные зазубренных клыков; эти зевы, что скрежетали зубами, изменялись, появлялись и исчезали по всему телу теневого чудовища.

Отвлекшись, космодесантник не заметил выступ корпуса подбитого «Громового ястреба», погрузившегося в истерзанную землю. Запнувшись, он упал; только благодаря чутью верховный магистр увернулся от острого как бритва куска брони, что пронзил бы его насквозь. Не выпуская Меч Тайн, он с грохотом съехал по металлическому корпусу, оставляя за собой борозду в слое обгоревшей краски.

Быстрый, как змея, Азраил вскочил на ноги и поднял клинок. Теневая тварь двигалась дальше, но явилась она не в одиночку: черные дрожащие отростки, что тянулись от нее к порталу, собрались вместе и переплелись, словно веревки. Возникли когтистые пальцы, сжатые в кулак; они держали бесплотный шнур, как… поводок.

На фоне бело-золотистого сияния портала едва виднелся силуэт женщины-эльдара по имени Клинок Зимних Слез, ждавшей космодесантников. Мимо Азраила тяжеловесно прошагал Велиал, за которым следовали его бойцы.

— Простите, мой господин, — заявил старший сержант, — но вам нельзя первым входить в это творение адских чар. Отделение, оружие к бою!

Четыре терминатора построились вокруг командира. Свечение их силовых кулаков отражалось от брони цвета слоновой кости, но при падении на одеяние колдуньи лучи вели себя странным образом — шелковистая ряса как будто поглощала сияние.

— Приступим, — сказал верховный магистр воинам, после чего взглянул на Идущего-по-Серым-Путям. — Любое коварство не останется безнаказанным.

Азраил предполагал, что ощутит нечто сродни телепортации — переноса, длящегося бесконечную и мгновенную долю мига, за которым последовало бы взрывное возвращение в реальность на борту корабля-цели. Однако он оказался в сводчатом туннеле, словно бы вырубленном из темно-серого мрамора с пурпурными прожилками. Через каждую пару десятков метров стены поддерживали изящные золотые колонны и арки. Проход выглядел почти материальным.

Почти.

Быстро оглянувшись, чтобы проверить, идет ли рядом с ним Иезекииль, воин заметил то, что находилось вне коридора, — прямо сквозь стену. За мерцающей пеленой радужных цветов висели звезды, холодные и далекие. Теперь эта картина постоянно мелькала на краю поля зрения.

Старший библиарий шагал с неподвижным, словно окаменевшим лицом. Ни одна искорка ментальной энергии не мелькала в его зрачке или на проводах пси-капюшона. Обернувшись через плечо, магистр ордена увидел, что черты двух других псайкеров — эпистоляриев Далгара и Малдариона — точно так же застыли.

Лязг сабатонов по металлу известил Азраила о возвращении в материальное пространство. Тяжесть оружия в руках, вздох сжимающихся мышечных связок брони, урчание генераторов, жужжание кабелей подтверждали, что он жив и реален, что очень радовало воина.

Пройдя несколько шагов вперед, чтобы освободить место выхода из эльдарского портала, верховный магистр оценил обстановку.

Царил красноватый полумрак; свет давали лишь несколько гудящих люменов за проволочной сеткой на потолке отсека. Помещение, имевшее пару метров в ширину и вдвое больше в длину, оканчивалось дверью с круглой ручкой-задрайкой и казалось давно заброшенным. Переборки как-то странно оседали.

Подойдя ближе, магистр ордена рассмотрел на стенах у пола округлые наросты неизвестного ему вещества. Азраил принял бы его за быстротвердеющий бетон, но выступ слегка прогнулся от нажатия. Материал был скорее пустотелым, чем мягким.

Спереди донесся шум работающих механизмов, и отряд замедлил шаг. Где-то лязгали цепи, пощелкивали храповики, пронзительно скрежетало железо. Дрожащий свет, что падал из арок и дверных проемов, словно бы отбрасывал языки пламени. На его фоне рывками проносились неясные тени.

Темные Ангелы вышли в громадный отсек со сводчатым потолком, простиравшийся на несколько палуб вверх и вниз. На эти ярусы вели рампы и металлические винтовые лестницы. В помещении трудились исхудалые обнаженные люди: при помощи блоков и кабестанов они поднимали и опускали пять платформ, на любую из которых поместился бы «Громовой ястреб». Другие изможденные рабы, не поднимая головы, монотонно разгружали и загружали площадки.

— Кожа да кости, — сказал Велиал. — Чудо, что им вообще хватает сил для такой работы.

— Темное чудо, — отозвался Иезекииль. — Их неестественная стойкость рождается из ненависти и злобы.

Азраил, Асмодей, Иезекииль и Малдарион быстро обогнали терминаторов. Свет из пси-капюшона старшего библиарий волной освещал коридор сквозь тени, которые, будто в ответ на вторжение, стали еще чернее.

Владыка ордена не мог видеть, какие силы бушуют вокруг псайкеров, — они, сражаясь с врагом в таинственной, непостижимой для Азраила пси-битве, прикрывали наступающих Темных Ангелов нематериальными щитами. Верховный магистр был уверен, что их приближение к цели знаменует не только зримый свет.

Звон металла о металл напомнил космодесантнику о более реальной битве — позади воины Крыла Смерти перехватили очередную группу нападавших. Отрывисто зарокотали штурмболтеры, по широкому коридору до отряда донеслись шипение и рычание детонирующих сгустков плазмы.

Сенсориумная сеть терминаторов распалась, однако иномирское зрение Иезекииля и Малдариона безошибочно вело отряд к цели. Они свернули в ответвление прохода — туннель, украшенный фрагментами черепов. Раздробленные челюсти и куски лобных костей плыли здесь под поверхностью стен из псевдоплоти, соединяясь в лица, которые ухмылялись и скалились на Темных Ангелов.