Тартанг Тулку Ринпоче - выдающийся религиозный деятель нашего времени, посвятивший свою жизнь распространению тибетского буддизма в Индии, США, Европе, организовал ряд медитационных центров и институтов Ньингма, является автором многочисленных трудов по буддийским исследованиям, преподавал различные курсы по философии и медитации.
В своей работе Ринпоче исследовал многие способы выражения истин своей традиции в практической форме, уместной в западной культуре. В данной книге эти глубокие истины обращаются к уму и сердцу человека.
Книга представляет интерес для всех, кто занимается духовным самосовершенствованием.
Об авторе
Тартанг Тулку Ринпоче - религиозный учитель из монастыря Тартанг в Восточном Тибете. В ранние годы его жизни в Тибете он получил полное образование по философии и практике тибетского буддизма у нескольких величайших духовных учителей Востока. В 1959 году он покинул Тибет и приехал в Индию, где 7 лет преподавал в Санскритском университете в Бенаресе. Именно в это время он основал издательство «Дхармамудранавайя», посвятившее свою деятельность сохранению тибетской литературы.
Приехав в Соединенные Штаты в 1968 году, Тартанг Тулку приступил к решению труднейшей задачи укоренения Дхармы в Америке В 1969 году он организовал Тибетский Ньингма медитационный центр. И эта религиозная организация стала основанием, на котором выросли Центры Ньингма. Много студентов приходили сюда работать, учиться и практиковать под руководством Ринпоче, вступая на путь духовного совершенствования и принимая весь опыт как источник роста осознавания.
Дхарма-Паблишинг и Дхарма-Пресс, основанные в 1971 году, издали свыше пятидесяти книг по буддистским исследованиям. Ринпоче был автором нескольких из них, включая «Время, Пространство и Знание», «Жест равновесия», «Ум открытости», «Релаксация Кум Ньяй”, ч. 1 и ч.2, «Мастерские средства». Кроме того, он был редактором нескольких томов, в том числе серии «Хрустальное зеркало» (5 томов) и руководил переводом нескольких наиболее важных буддистских текстов, которые были опубликованы.
В Ньингма институте в Беркли, основанном в 1973 г., Ринпоче играл жизненно важную роль в процессе знакомства Востока и Запада. Психологи, специалисты по здоровью, преподаватели и студенты со всего мира приехали, чтобы изучать и применять практически умения традиции Ньингма в контексте их собственной жизни и деятельности. За последние шесть лет Ринпоче преподал много курсов по философии и медитации нескольким тысячам студентов В 1973 г. он был инициатором Тренировочной Программы Человеческого развития, которая является динамической интеграцией восточных подходов к здоровому образу жизни и западной психологии.
В 1975 г. Ринпоче начал работать в Одиане, центре уединения Ньингма в Северной Калифорнии. Он внимательно наблюдал за всеми аспектами планирования, строительства и развития этого монументального проекта. И по мере того как Одиан приближается к завершению, его красота отражает ясность и глубину видения Ринпоче. Одиан будет постоянным домом Дхрамы в Америке, центром сохранения тибетской культуры и традиции. Здесь американцы будут иметь возможность жить в здоровой среде этой духовной общности, реализуя истины Дхармы в своей повседневной жизни. Перевод тибетских текстов будет важной деятельностью в будущем, а всем, кто искренне интересуется, будет предоставлена возможность изучать и практиковать учение традиции Ньингма.
Предисловие
Знакомые слова «пространство», «время», «знание», взятые в таком порядке, имеют тенденцию ускользать в своем значении. С позиций здравого смысла «пространство» идентифицируется с непрерывной протяженностью, рассматриваемой либо как пустота, либо как то, что содержит в себе вещи, будь то пылинка, скопление галактик или даже вселенная как целое. «Время» туманно интерпретируется как переход от прошлого к будущему или как среда, в которой события направлены так, что мы говорим о потоке или течении времени или о нашем осознавании, несомом
во
времени и
через
время. Но такая интерпретация содержит слишком много противоречий, чтобы служить какой-либо полезной цели. Со «знанием» дело обстоит еще «хуже»; его можно соотнести с ощущением близости, знакомства, приходящего в результате опыта, также с уровнем информированности личности, с теоретическим и практическим пониманием, а в случае философски мыслящей личности — с тем, что не является мнением. Но это тонкое различие между знанием и мнением тотчас оборачивается реальной угрозой привычно знакомому, поскольку наше знакомство с вещами может оказаться не более чем мнением, которое, как предполагается знанием, должно победить и преодолеть. Но что если победа — не более чем другое мнение в маске?
Конечно, нам нужно освободиться от оков таких знакомых свойств, как «протяженность», «размер» или «положение», с которыми мы сталкиваемся в вещах, наполняющих вселенную, и в нас самих. Каким-то образом оказывается, что эти свойства являются фабрикой вселенной (в противовес тюрьме субъективности так называемых вторичных качеств), а рассматривая их таким образом, мы сделали их абстракциями, независимыми от вещей, свойствами которых они являются. Правда, мы вытащили себя из знакомого, но приковали к абстрактному или, если вам захотелось бы обозначить эти новые оковы, к абсолютному (с заглавной буквы или без нее). Нет ни малейшей разницы, закован ли ты золотой цепью или связан соломенной веревкой.
Это дерзкое и опустошающее заявление, но, поскольку оно разрушает лелеемые понятия, оно все время требует внимательного пересмотра наших идей. Ударение делается на
Не так давно пространство мыслилось абсолютным, включая иерархию положений с землей и человеком в центре вселенной. Улучшенное наблюдение привело к первой утрате. Земля перестала быть центром, и вдобавок к этому замешательству «предметы», видевшиеся двигавшимися
Невзирая на несчастье, выпавшее на долю нашей земли, идея абсолютного пространства продолжала жить. Ньютон предположил, что пространство являлось субстанцией с независимым существованием (что в просторечии и есть «абсолютное»), и именно через этот вид пространства двигались материальные тела и радиация. Но субстанция предполагает вид среды, даже если она, как утверждается, и невидима. Эта вездесущая и гипотетическая среда, называемая эфиром, - вид флюида, наполняющего все пространство, который в своей священной абсолютности предполагался неподвижным, — никогда не была найдена. Помимо нелогичности такого допущения того, что что-то наполняет еще что-то - влекущее за собой необходимость понятия «величины» (тогда как просто не с чем сравнивать абсолютное пространство) - ее (среды) отсутствие привело к другой потере. Физике Ньютона был нанесен жестокий удар, от которого она не смогла оправиться. Ее картину пространства, а в данном случае и времени, также нужно было оставить (кроме узких рамок ее применимости), когда Альберт Эйнштейн предложил свою специальную теорию относительности, которая явно отвергает существование любой фиксированной точки любого абсолютного пространства.
