«Не можете-ли вы сообщить мнѣ кое-какія свѣдѣнія относительно тѣхъ острововъ, которые проектируетъ купить правительство, если, конечно, такой проектъ у правительства существуетъ?»

Передо мною мой дядя: онъ-то и желалъ бы получить эти свѣдѣнія. Дядя — человѣкъ трудолюбивый и благонамѣренный — старается добывать хлѣбъ свой честнымъ, скромнымъ трудомъ, но всему на свѣтѣ предпочитаетъ спокойствіе. Ему хотѣлось бы поселиться гдѣ-нибудь въ такомъ мѣстѣ, гдѣ бы онъ могъ жить тихой, спокойной жизнью. Былъ онъ на новомъ островѣ Св. Ѳомы, но признаетъ его не совсѣмъ для себя удобнымъ. Онъ впервые посѣтилъ этотъ островъ вмѣстѣ съ уполномоченнымъ государственнаго казначейства, который былъ посланъ туда съ деньгами для уплаты за островъ. Дядины деньги находились въ одномъ сундукѣ съ правительственными. Когда они сошли съ корабля для полученія квитанцій, матросы, взломавъ этотъ сундукъ, вытащили оттуда всѣ деньги, не дѣлая при томъ никакого различія между деньгами правительства, которыя они, можетъ быть, и вправѣ были украсть, и деньгами моего дяди, къ которымъ, какъ къ частной собственности, они во всякомъ случаѣ должны бы были отнестись съ большимъ уваженіемъ. Тогда онъ отправился домой, захватилъ съ собой другія деньги и вернулся съ ними обратно. Но тутъ его захватила лихорадка. Въ той мѣстности, какъ извѣстно, существуетъ семь сортовъ лихорадки, а такъ какъ его кровообращеніе, вслѣдствіе безсонницы подъ вліяніемъ различныхъ безпокойствъ и душевныхъ треволненій, было уже не совсѣмъ въ порядкѣ, то ему и не удалось хорошенько залечить первую лихорадку, поэтому онъ послѣдовательно получилъ и всѣ шесть остальныхъ. Не принадлежа къ числу тѣхъ людей, которые вообще питаютъ особое расположеніе къ лихорадкамъ, онъ, при всей своей благонамѣренности и желаніи поступать всегда по сущей справедливости, тѣмъ не менѣе, порядочно разсердился, когда замѣтилъ, что дѣло, какъ будто, клонится къ тому, что ему приходится умереть. Однако, кое-какъ онъ выкарабкался и, оправившись отъ болѣзни, устроилъ ферму, которую окружилъ прочнымъ заборомъ; но на слѣдующій день разразилась сильнѣйшая буря, которая унесла большую часть его постройки въ Гибралтаръ или въ какую-нибудь другую мѣстность по близости отъ него. Съ свойственнымъ ему спокойствіемъ онъ констатировалъ только фактъ, что забора больше не существуетъ, не желая мучиться разрѣшеніемъ вопроса, куда собственно онъ подѣвался, хотя, по его мнѣнію, вѣроятнѣе всего было, что онъ уплылъ именно въ Гибралтаръ. Вслѣдъ за симъ онъ рѣшилъ купить пригорокъ, гдѣ и устроилъ новую ферму, не желая стоять поперекъ дороги, въ случаѣ если бы океану вздумалось еще разъ прогуляться по сушѣ.

Это былъ хорошій пригорокъ и хорошая ферма, но все-таки изъ этого ничего не вышло. Въ слѣдующую же ночь случилось землетрясеніе, которое все разомъ разрушило. Остались, какъ извѣстно, однѣ развалины, подъ которыми перепутались всѣ «собственности» и поэтому, не обращаясь къ суду, онъ былъ не въ состояніи опредѣлить, которые изъ обломковъ принадлежатъ ему; обратиться же къ чуду, — нѣтъ! этого онъ не хотѣлъ, потому что его переселеніе на островъ Св. Ѳомы имѣло главнѣйшей цѣлью жить спокойной жизнью. Все, къ чему онъ стремился, ограничивалось только этимъ желаніемъ — поселиться въ такомъ мѣстечкѣ, гдѣ бы онъ могъ вести мирный образъ жизни.

Обсудивши еще разъ положеніе вещей, онъ, наконецъ, напалъ на мысль, попробовать вновь устроиться на низменности, тѣмъ болѣе, что теперь ему хотѣлось заняться обжиганіемъ кирпичей. Купивъ участокъ ровной земли, онъ немедленно выставилъ тамъ для просушки, предварительно обжиганія, 100.000 кирпичей. Но счастье, казалось, ни разу не желало ему благопріятствовать. Въ ближайшую ночь выдвинулся вулканъ, перемѣстившій его кирпичный заводъ на 2.000 футъ вверхъ.

Это уже совсѣмъ разсердило его. Побывавъ тамъ наверху, онъ убѣдился, что кирпичи обожжены довольно хорошо, но, къ сожалѣнію, ихъ нельзя переправить внизъ. Сперва онъ подумывалъ, что, можетъ быть, правительство стащитъ ему ихъ внизъ, такъ какъ правительство, купивъ островъ, должно бы было охранять имущество того, кто, довѣряя этой мѣстности, затратилъ на нее деньги. Но, въ виду того, что единственное его желаніе сосредоточивается на возможности жить спокойною жизнью, онъ не обратился за помощью къ правительству, какъ было раньше объ этомъ думалъ. Двѣ недѣли тому назадъ онъ опять отправился туда вмѣстѣ съ двумя военными судами; подробно осмотрѣвъ весь берегъ, онъ хотѣлъ выбрать новое удобное мѣстечко для фермы, гдѣ бы могъ вести тихую жизнь. Но поднявшійся штормъ загналъ оба судна въ одну изъ мѣстностей внутри острова, и при этомъ обстоятельствѣ онъ самъ едва не лишился жизни. Послѣ этого онъ упалъ духомъ, и вотъ теперь не знаетъ, что же ему дѣлать? Онъ уже пробовалъ устроиться въ Аляскѣ, но тамъ ему такъ надоѣдали медвѣди, принуждая все время перекочевывать дальше и дальше, что пришлось оставить эту мѣстность. При этой странной наклонности медвѣдей слѣдовать за нимъ шагъ за шагомъ, ему представлялось невозможнымъ вести тамъ спокойный образъ жизни. И вотъ тогда-то онъ и пришелъ къ рѣшенію отправиться на недавно купленный островъ Св. Ѳомы, но теперь видитъ, что и Св. Ѳома не достаточно спокоенъ для человѣка его характера, и поэтому-то желалъ бы получить свѣдѣнія, не замышляетъ-ли правительство купить въ ближайшемъ будущемъ еще какіе-нибудь такіе же хорошіе острова? Онъ слышалъ, будто правительство намѣрено пріобрѣсть Порто-Франко. Если это вѣрно, то онъ, пожалуй, попробуетъ съ Порто-Франко, разъ эта мѣстность дѣйствительно спокойная. Только подходящій-ли это островъ для такого человѣка, какъ онъ? Не имѣете-ли вы свѣдѣній: намѣрено-ли правительство купить Порто-Франко?