Врач Петрова Антонина Федоровна работала на «скорой». Когда в 9:30 утра она приехала по вызову на Малую Албанскую, к больному Потыкину, на ней были новые туфли «Саламандра», причем левая туфля жала, а правая натирала ногу. Поверить в то, что бренд тачается полуслепыми жертвами цунами и проказы на острове Шри Ланка, женщина-врач не могла и «парадокс разных ног» занимал ее настолько, что на все остальные проблемы оставался только автопилот.

— Где больной? — спросил автопилот у вышедшей встречать соседки с густым слоем бигудей на голове.

— Ждёт вас не дождется, — ответила та и с нервным смешком добавила, — хотя он, наверное, уже и не болен. Помер, так сказать.

— Зачем? — продолжал работать автопилот.

— Вас не спросил, — кратко отразила соседка.

Давно известно: если вы зашли в комнату, а находящиеся в ней люди резко стихли, словно выключенное вдруг радио, значит, они говорили о вас.

Летягин еще за дверью услышал, как сослуживцы на разные лады склоняют его имя. Но дальше народная примета пробуксовала — встретили его появление не молчанием, а смехом и криками: «браво», «бис». В комнате были Лукреция Андреевна, экономист, Галина, ведущий специалист, Николай Константинович, начальник сектора, и некоторые другие лица.

Когда Летягин приблизился к Николаю Константиновичу на расстояние удара, тот встал, чтобы иметь над подчиненным физическое превосходство в росте.

— Проект из-за вас стоит, заказчик денег не перечисляет. А вы, Летягин, уподобляетесь…

— Тому танцору, — подсказал кто-то.