Вазу в молчаливой задумчивости стоял на крепостной стене Абри, когда ворота под ним с грохотом захлопнулись. Был рассвет, который в Лабиринте означал лишь окрашивание ночной черноты в серые тона. Но этот рассвет отличался от всех остальных, он был великолепен … и в тоже время вселял в сердца страх. Он нес надежду, и одновременно пугал.

То был рассвет, заставший Абри, по-прежнему стоящим в самом центре Лабиринта, несмотря на ужасную битву со своими самыми непримиримыми врагами.

То был рассвет, затуманенный дымом похоронных костров; рассвет в котором жизнь влачила свое хрупкое существование и смела надеяться на что-то лучшее.

То был рассвет, освещенный красным заревом на горизонте, заревом ярким и пугающим. Патрины, охранявшие городские стены, обращали свои взоры на окрашенный вдали горизонт, качали головами, переговаривались друг с другом зловещим шепотом.

– Это не предвещает ничего хорошего, – говорили они мрачно.

По словам Вазу, последний раз, когда он видел Альфреда – дракона Альфреда – тот падал с небес. Раненый, истекающий кровью. Мейрит все еще вертела зеленую чешуйку в руках.

– Здесь было много сражающихся драконов, – возразил было Хуго.

– Но драконы Лабиринта красные. Не зеленые. Нет, это должен быть Альфред.

– Как скажете, леди. Я сам в это не очень верю. Человек, превращающий себя в дракона. – Он фыркнул.

– Тот же человек, который вернул тебя с того света, – отрезала Мейрит. – Идем.