Рассказ о кино 50 – 60-х годов был бы не полон без имени талантливой, неповторимой Одри Хепберн, запомнившейся своими ролями в фильмах `Война и мир`, `Моя прекрасная леди` и `Как украсть миллион`. Основанная на многочисленных документах и интервью с близкими людьми актрисы, книга известного британского журналиста и писателя рассказывает о надеждах, мечтах, привязанностях и склонностях красивой, мужественной и хрупкой женщины с драматической судьбой, омраченной семейными тайнами и трудным военным детством.Анализируя ее восхождение к славе и всемирной известности, автор увлекательно повествует об уникальном сочетании удачи и таланта, позволившем очаровательной девушке всего за один год завоевать бродвейские подмостки и голливудские съемочные площадки.
Вайденфелд и Никольсон, Лондон, 1994
Copyright © Conundrum, Ltd. Перевод: copyright © С.Минкин Смоленск, «Русич» 1997 Смоленск 214 016, ул.Соболева, 7.
Koммерческое использование только с согласия владельцев авторских прав Пожалуйста, не переносите этот файл на другие сайты
ПРОЛОГ
Дорога в детство
Потом она вспоминала, как к ней прикасался ребенок: казалось, она почувствовала на своей ладони прикосновение лапки и клюва крошечного цыпленка. Что-то худенькое и твердое было под рукой, и она совсем не ощущала его кожи. «Но хуже всего то, – вспоминала Одри Хепберн, – что ручка ребенка была совершенно невесомой. Я боялась случайно сломать ее. И именно тогда я по-настоящему осознала это. В моей жизни, в моем детстве не было ничего такого, что могло бы подготовить меня к этому. Если ребенок упадет, вы поднимите его. Все очень просто. Но там, в этом жутком месте, было даже страшно взять ребенка на руки, чтобы успокоить его. Возникало ощущение, что у вас в руках… ничего нет».
Небольшой конвой автомобилей ЮНИСЕФ – два Рейндж-Ровера и медицинская машина – остановился у колючих деревьев с плоскими кронами. В этой части Эфиопии ветры сметают песок в зигзагообразные узоры, напоминающие след огромной змеи. Очень легко и опасно принять эти создаваемые природой тропы за настоящую дорогу и уехать по ней в бескрайнюю и лишенную всяких вех пустыню. Даже местным чиновникам приходится проверять свой путь по карте. Земля, простиравшаяся перед Одри на много миль вокруг, казалась зараженной желтухой. Такой она стала от засухи. Одри ехала без остановок вот уже несколько часов, и ее поражало то, что эта поездка смогла перевернуть представления об условиях существования людей, изменить взгляд на человеческую судьбу.
Шел март 1988 года. За день до того она упаковала два чемодана, составлявших весь багаж, который ей позволили взять с собой, поцеловала на прощание своих терьеров и закрыла двери особняка в швейцарской деревне Толошеназ-сюр-Морж. «До свидания, – прошептала она, – маленькая комната; скоро увидимся снова». Одри вышла на занесенную снегом дорогу. Через час она была в женевском аэропорту, где ждала рейса компании «Свиссэр» на Адис-Абебу. И вот теперь…
Пять миллионов человек – половина из них дети – находились на грани голодной смерти. Только около лагеря беженцев, куда направлялся конвой, было более 150 000 человек. Одри не представляла, как все это будет. С некоторым облегчением она вышла из второго Рейндж-Ровела. Благодаря балету, которому она отдала много времени в юности, у Одри были сильные ноги, и она не страдала от спазм. Единственное, что начало беспокоить, – это обезвоживание организма. Она отошла в тень деревьев. И тут Одри увидела детей, сидящих на корточках среди обнажившихся древесных корней, которые обвивались вокруг их скорчившихся крошечных тел. "Самым странным было их молчание, – вспоминала она. – Они никак не отозвались на наше появление практически «ниоткуда».
Одри осторожно приблизилась к ним, ожидая, что они разбегутся, подобно летучим мышам, которых вспугнули во сне. «Но у этих детей просто не было на это сил». Похоже, они были уже подростками, но из-за плохого питания выглядели малышами. Коричневато-черная кожа обвисла на их хрупких, выпиравших из тела костях. Ноги детей были не толще двух пальцев Одри. Куски простыней закрывали их ребра. И только глаза двигались, следя за ней взглядами, отупевшими от измождения.
