И даже в самый яркий, сиянием Митры пронизанный день сырой полусумрак продолжает таиться под тяжелыми черными ветвями, покрытыми темно-зеленой хвоей. Ходят предания, от коих стынет в жилах кровь даже у взрослых людей, а дети с криком просыплются в своих постелях, едва лишь образы из тех легенд подобно вздыбленной тьме проникают в их сны.

Предания эти гласят, будто глубины бескрайних глухих лесов есть обиталище древнего племени Всевидящих.

Тех, кого не видел никто, а если и случалось иному несчастному узреть их не людские и не звериные лики, то он платил за это дорогой ценой, утрачивая память, и речь, и волю, и вечно обречен был скитаться, как безумная тень, среди прочих людей, пока не погибал от неведомой тоски, высасывающей ему сердце. А то, что оставалось от несчастного, будто бы не было даже телом, но пустой оболочкой, подобной покинутому кокону насекомого. И сторонились люди тех лесов с их странным народом, и непроходимыми чащобами, и вечным мраком.

Путь варвара-киммерийца в Ландхааген, куда, согласно данной девочкой Мангельдой клятве, принятой им на себя, должен был он доставить украденную вероломным Гориллой Грином вечно зеленую ветвь маттенсаи, пролегал по самой границе этих странных и жутких лесов.

Первая часть клятвы была им исполнена.

Вскоре варвар понял, почему глава рода Всевидящих утверждал, будто Ллеу в одиночку не выдержит длительного перехода. Юный красавец, как уже говорилось, был необыкновенно вынослив, мужествен, Силен и ловок, притом далеко не глуп, но при атом отличался совершенно детским простодушием, и никакие законы были ему не писаны. Ток что путешествие в его обществе было удовольствием весьма сомнительным.

Прежде всего, Ллеу постарался убедить своего спутника вернуться к Халане.

Мысли о женщине, тщетно ожидающей своего погибшего возлюбленного, не давали ему покоя, и хотя для того, чтобы встретиться с нею, требовалось преодолеть достаточно внушительное расстояние, пылкого юнца это не останавливало.

Вообще складывалось впечатление, что парень этот озабочен исключительно тем, чтобы найти побольше приключений на свою голову. Он вытянул из своего неразговорчивого спутника все подробности относительно антархов, Мангельды и Гринсвельда и мог часами с открытым ртом слушать рассказы об удивительных и часто трагичных событиях, с которыми волею судьбы оказался столь тесно связан. Да и не только о них — вообще о чем угодно.

Ведь Конан к двадцати годам успел исходить всю Хайборию, побывав в Шандарате, Офире, Шеме, Стигии, Шадизаре, Халоге, Бритунии, Коринфии, Аренджуне, Замбуле, и имел неисчислимый опыт сражений и побед, который не мог не поражать воображение Ллеу.