— Тише! — цыкнул на напарницу сереброволосый чародей, стараясь двигаться максимально бесшумно.

— Это ты сейчас себя предупреждаешь? — съязвила женщина, следовавшая за ним по пятам. Наверное, ей можно было дать лет сорок. Длинные светло-золотистые волосы, собранные в роскошный хвост, спадали по ее спине, точно струящийся мед.

Практически пригибаясь к высокой траве, эти двое медленно шли по направлению к старой полуразвалившейся хижине, что стояла на северной оконечности небольшой деревушки. Сюда не достигал свет нескольких одиноко стоящих фонарей, денно и нощно освещающих улицы. Со стороны этих двоих вполне можно было бы принять за грабителей или мародеров, если бы те имели обыкновение одеваться так же опрятно и разговаривать прилично. Приличные мародеры?

На самом же деле их было не двое. Еще одна пара огибала запущенный сад и подходила к строению с противоположной стороны. Две женщины, у одной из которых за спиной висел причудливой формы лук, когда как другая носила у пояса узкий одноручный меч и ничего более. Впрочем, большего ведьме и не требовалось.

В тишине был слышен лишь стрекот ночных насекомых, сопровождаемый непрерывным нытьем комаров. Хижина, которую окружали упомянутые четверо, пустовала уже не первый год, если судить по состоянию крыльца, разбитых окон и покосившегося угла. Спрашивается, что могло понадобиться им всем в таком очевидно необитаемом месте?

Овраг Йор-Дален вполне обоснованно считался самым обширным и протяженным во всей Империи. А быть может, и на всем Континенте. На картах он появился совсем недавно, примерно семь лет назад, когда стихийные бедствия колоссальных масштабов становились обыденным явлением.

В некоторых точках глубина Йор-Далена достигала трех сотен метров. Практически ущелье. В момент землетрясения, обратившего равнинную область в овраг, два крупных поселения Йортиос и Даленсвар провалились под многотонные слои почвы. Выживших насчитывалось десятками, что сравнительно мало для селений с численностью более тысячи человек в каждом. И до сегодняшнего дня еще никто не побывал на самом дне этого печально известного оврага. Люди попросту боялись тьмы, что поджидала внизу.

Если верить словам Гисфел, странные твари собирались именно там, в ущелье. Гончие, взявшиеся за расследования появления всех необъяснимых явлений последних месяцев, не могли проигнорировать такую возможность.

Хотя, надо признать, опасней задачи перед ними еще не стояла. Склоны Йор-Далена в большинстве своем состояли из рыхлой почвы. Она буквально ходила ходуном под ногами, и однажды провалившись, шансов выбраться обратно не оставалось. Потому Кассандра заранее выпросила от командующей Неосвета Валийского округа все необходимое снаряжение для спуска вниз. Веревки, крюки, карабины, включая даже фонари поярче. Тем более, сами местные чародеи в разведке принимать участие отказывались, Гисфел же не имела права своевольничать.

Темно-серое небо, не меняющееся годами, сегодня выглядело мрачнее обычного. Он едва ли освещал травянистые склоны, тонущие в чернильной тьме. Дневные птицы проснулись, но непосредственно у оврага их было не встретить, будто какая-то сила, таящаяся внизу, отпугивала все живое. Вероятно, там водились твари и покрупнее бесхвостых кошек. Стояла жуткая тишина.

— Означает ли это, что вы не доверяли Катарине, коль заранее договорились провернуть трюк с усыпляющим ядом? — поинтересовалась рассерженная Кассандра.

Женщина вытерла разгоряченный лоб небольшим бирюзовым платочком. Учитывая, что пот струился по всему телу, действие имело скорее психологический эффект, нежели практический.

Затаскивать оба тела по веревке верх со дна оврага оказалось на редкость утомительно. Все окончательно выбились из сил, однако никому не хотелось оставаться внизу — в чернильной и враждебной тьме даже одной лишней минуты. Порождения Темноты следили за спутниками не сводя глаз — конечно, если они у них вообще имелись. Кто знает, насколько могло хватить их терпения. Если бы им пришлось еще раз схватиться с этими тварями, гарантировать победу не взялся бы никто.

Сереброволосый маг Ладан, которому и адресовался вопрос, демонстрировал собранность и казался серьезным как никогда прежде. Он был уверен, что чародейка спросит его о произошедшем, потому не колебался:

— Дело вовсе не в доверии или недоверии к нашему лидеру, — начал он, проверяя обоим усыпленным пульс. — Не нужно столь яростно на меня кидаться, ибо наш поступок продиктован в первую очередь здравым смыслом. Мне дорога моя собственная жизнь и ее, — бросил мужчина короткий взгляд в сторону Тишины, совместно с Армелем сматывающей веревки. — Этого более чем достаточно. Надеюсь, у тебя еще не стерлись воспоминания о том, во что мы ввязались год назад?

Тишина всегда считала мир вокруг слишком странным. Не слыша звуков, неспособная разговаривать, чародейка подмечала такие детали, на которые все прочие просто не обратили бы внимания. А еще… мир казался ей скучным.

Она вступила в организацию Чистый Свет, некогда давно тайно созданную имперским орденом боевых магов, потому что видела окружающее невыносимо скучным. Никто другой не мог видеть того же, что видела она, никому другому не оказалось под силу понять ее. Молодая девушка пришла в организацию с намерением найти то самое недостающее, чего не было у нее и имелось у всех прочих.

Но ей пришлось разочароваться. Даже новые товарищи — искуснейшие из искусных, уникумы в мире магии, — ненамного отличались от остальных. Впрочем, мир за пределами отряда Чистых выглядел куда хуже, поэтому долгое время у чародейки не возникало желания покинуть их.

Все это осталось в прошлом. Сейчас она, можно сказать, была предоставлена самой себе. Вдобавок, повстречала человека, к которому по-настоящему привязалась.

Ее отношения с Ладаном вряд ли можно назвать любовью. Любил он, когда как она с благодарностью принимала эту любовь. Звучит наверняка жестоко, но для девочки, которая никогда и ни к кому не привязывалась, даже такие отношения стали серьезным достижением.

Самые разные мысли посетили голову Катарины за последние двое суток, что им понадобилось на дорогу от Соулна в деревню, где оставался найденный юноша и присматривающая за ним Тишина. Ведьма успела перебрать сотни версий, вполне логичных и совершенно абсурдных.

Если в саркофаге под Монументом Тщеславия все еще покоилось тело Реннета, то с чем они столкнулись в овраге Йор-Далена? Катарина не могла ошибиться, она явственно видела его воспоминание… об их первой ночи, как любовников. Никто, никто кроме нее и самого Реннета не мог знать этого. О таких вещах не рассказывают подругам, не обсуждают с близкими. Просто невозможно, чтобы кто-то другой владел его воспоминаниями.

А если невозможно, само собой разумеется, что это он — Реннет вернулся к ней, второй раз воскреснув из мертвых!

Катарина, да и никто из Гончих, не могли объяснить, как подобное возможно. Наверняка, объяснить мог бы сам молодой ренегат, будь он сейчас в здравом уме. Теперешний он, с поломанной и искореженной душой, едва мог два слова связать, что уж там говорить о многосложных умозаключениях.

Как к столь неожиданному повороту отнеслись остальные?

Кошмар — вот чем обернулось для них путешествие по заброшенному торговому тракту. Монстры и чудовища, мыслимые и немыслимые, преследовали отряд каждую ночь. И началось оно с того самого дня, как Реннет предложил отправиться в Азранн.

В вечном сумраке Темноты нельзя просто посмотреть на небо, чтобы определить положение солнца, однако существует немало других примет — не менее надежных. К примеру, те же цветы. Они закрывают свои бутоны с наступлением ночи или во время дождя. А так как в тот день не наблюдалось даже намеков на осадки, цветы запахнулись точно после заката. Чтобы убедиться наверняка, достаточно было послушать жужжание насекомых или щебет птиц.

Обычно к этому времени отряд делал остановку на ужин и сон. Ночью шанс столкнуться с порождениями Темноты повышался в разы, потому ее Гончие пережидали у костра. Свет отпугивал их — тварей, рожденных измененной магией.

Однако на сей раз все обернулось иначе. На огне готовился горячий ужин, уставшие за день путники присели отдохнуть, поправить одежду и подготовиться к завтрашнему утру. На стражу вот-вот должен был заступить Армель…

Пронзительный, протяжный крик, похожий на плач раненного животного, вдруг разнесся по жидкому подлеску, окружающему товарищей. Катарина сталкивалась с разными тварями, но такой мучительный вой слышала впервые. Почему-то, стоило ему прозвучать, как у нее отнялись ноги. Саллин проснулась и заплакала в объятиях испуганной Регины.

Развилка заброшенного тракта представляла собой устье, посередине которого лежал густой хвойный лес. Через его чащу и пешему путнику продраться стоило немалых сил. Гончие во главе с Катариной направились по левой дороге, а Реннет с чародейкой по правой. Предполагалось, преследователи последуют за ними двумя.

Дорога местами успела сильно зарасти сорной травой и кустами репейника. Двигаться по нему оказалось не так комфортно, как раньше. Пройденные за день километры также должны были сократиться. Оставалось только надеяться, что с дорогой, по которой направились остальные, дела обстоят лучше.

Разделиться предложил Реннет, ну а Кассандра была рада возможности остаться наедине с самой собой. Хотя бы на время.

Много всего случилось. Женщине хотелось побыстрее разобраться в себе. Чувство неудовлетворенности проживаемой жизнью беспокоило ее. Она много размышляла над этим, прежде чем спросить своего молчаливого спутника:

— Как считаешь, должны Гончие и дальше следовать нынешнему пути, разбираясь с неприятностями нашего мира?

Натра не любил распространяться о себе, потому согласился назвать спасенному парню только свое имя. Наверняка тот заподозрил неладное, однако докапываться до правды не спешил. Сейчас его больше волновала их безопасность.

— Мы оба были отравлены ядом некромантов! Как тебе удалось нас вытащить из-за Пределов?

— Ничего чудодейственного. Я всего лишь подтолкнул ваши организмы самостоятельно справиться с губительными последствиями, — пожал плечами Натра. — Для начала, яд некроманта — это тебе не какой-то там токсичный элемент, наподобие серой сумры или аконита. Он всего-то вызывает паралич тканей, впоследствии приводящий к омертвению тканей и отказ процессов жизнедеятельности. Если знать, какие чары накладывать и что предпринимать, смерти избежать можно. Человеческий организм невероятно силен и живуч, надобно лишь правильно направить эти силы.

— Ладно, — Реннет осознал, что в нынешнем состоянии вряд ли сумеет усвоить объяснения старика. — У меня всего один вопрос: она выживет? — бросил он беспокойный взгляд в сторону Кассандры.

— Не представляю…

— Представь себе, я знаю о запретных заклинаниях, как и об истинной сути Смертного Бога! — заявил мужчина, не сводя с ренегата серых глаз.

— Кто ты? — уставился в свою очередь тот на него, вскакивая на ноги. — Кассандра, спрячься за меня и подготовь заклинание!

Женщина поступила так, как ей было велено, не задавая лишних вопросов. Однако Натра и с места не сдвинулся.

— Лучше бы вам успокоиться. Причин сражаться друг с другом у нас нет.

— Тебе ли не знать, — фыркнул Реннет.

Стоило отряду разделиться, как преследование ужесточилось. Уже на следующее утро на них напал асмодеус — гибкий человекоподобный магический зверь с повадками змеи. Эти твари имеют привычку заглатывать своих жертв живьем. До прихода Темноты их считали вымершим видом, как и большинство других магических существ. Но в последнее время они стали попадаться на глаза людям все чаще и чаще. Объединение Магов объявило, что раньше все эти существа прятались в тени лесов и гор, а сейчас, когда солнца не стало, начали выходить в жилые регионы.

Справиться с асмодеусом дело непростое. Даже отрубленные конечности им нипочем. Отрастают заново в течение нескольких минут. Однако у отряда было то, с чем даже асмодеусу не сладить, а именно — ведьма. Катарина умело завлекла тварь в свои ловушки, обездвижила и оглушила. Ну а вырезать сердце пришлось Ладану. Альмер не мог это сделать по религиозным причинам, а Тишину сереброволосый маг ни за что не подпустил бы к такому.

Эта схватка отняла у них немало времени. Двинуться дальше удалось лишь спустя четыре часа.

Сложно поверить, Регина и Саллин держались наравне с остальными. Катарина предположила, что в отсутствии Реннета они обе чувствовали себя спокойнее.

У ведьмы никогда не было семьи, ни матери, ни отца, а далеких родственников она не знала. Но ей казалось, что воссоединение Реннета с сестрой и племянницей должно проходить иначе. Им не довелось толком пообщаться.