Окончание Второй мировой войны в Европе, по крайней мере в том виде, в каком оно обычно излагается, представляется абсолютно бессмысленным, ибо то, что написано в учебниках истории, напоминает не что иное, как плохо написанный финал к одной из мелодраматических опер Вагнера.

В октябре 1944 года немецкий пилот и специалист по ракетной технике по имени Ганс Цинссер летел в сгущающихся сумерках на двухмоторном бомбардировщике «Хейнкель-111» над провинцией Мекленбург, расположенной на севере Германии на побережье Балтийского моря. Он вылетел вечером, чтобы избежать встречи с истребителями союзников, которые к этому времени захватили полное господство в небе Германии. Цинссер никак не мог знать, что увиденное им в ту ночь будет после войны на долгие десятилетия упрятано в совершенно секретные государственные архивы Соединенных Штатов. И уж определенно он не мог предположить, что его свидетельские показания, в конце концов рассекреченные на самом рубеже тысячелетий, станут поводом заново переписать или по крайней мере придирчиво пересмотреть историю Второй мировой войны. Рассказ Цинссера о том, что он увидел в том ночном полете, одним махом разрешает одну из самых больших загадок, связанных с окончанием войны. Одновременно он ставит новые загадки, поднимает новые вопросы, позволяя на мгновение заглянуть в пугающий запутанный мир секретного оружия, которое разрабатывалось нацистами. Показания Цинссера открывают самый настоящий ящик Пандоры с информацией о проводимых в Третьем рейхе работах по созданию жуткого оружия, по размаху и возможным ужасающим последствиям применения значительно превосходящего обычные атомные бомбы. Что гораздо важнее, его показания также порождают очень неприятный вопрос: почему правительства стран-союзниц, и Америки в частности, держали все это засекреченным так долго? Что же мы на самом деле получили от нацистов в конце войны?

Однако каков же этот плохо написанный финал мировой войны?

Для того чтобы оценить в полной мере, насколько плохо написан этот финал, лучше всего начать с наиболее логичного места: Берлин, бункер, запрятанный глубоко под землей, последние недели войны. Именно там, в причудливом сюрреалистическом мирке, оторванном от окружающего мира, страдающий манией величия нацистский диктатор укрывается со своими генералами, не обращая внимания на град американских и советских бомб, превращающих прекрасный город Берлин в груду развалин. Адольф Гитлер, канцлер и фюрер съеживающегося с каждым днем Великого германского рейха проводит совещание. Левая рука его непроизвольно дергается, время от времени ему приходится прерываться, чтобы промокнуть слюну, стекающую изо рта. Лицо у него мертвенно-бледное; его здоровье подорвано лекарствами, которые постоянно вкалывают ему врачи. Водрузив на нос очки, фюрер прищуриваясь разглядывает разложенную на столе карту

«Те, кто допрашивал Гейзенберга и других немецких ученых, читали их отчеты и, разинув рот от удивления, глазели на примитивный ядерный реактор, упрятанный в пещере на юге Германии, никак не могли взять в толк, что же пошло наперекосяк. Германия начинала войну, обладая всеми мыслимыми преимуществами: грамотными учеными, материальными ресурсами и пониманием со стороны высшего военного руководства. Почему же достигнутые успехи оказались столь скромными?»

[29]

. Таковы основные факты, и главный вопрос, который терзал всех послевоенных исследователей, занимавшихся проблемой германского секретного оружия, звучит так: действительно, как же получилось, что Германия не смогла создать атомную бомбу?

Один из тезисов, которые выдвигаются в данной книге, является радикальным, а именно: Германия в ходе войны создала атомную бомбу. Скорее, нужно искать ответ на вопрос, почему Германия, судя по всему, так и не применила атомную бомбу и другие имевшиеся у нее страшные виды оружия, а если применила, почему мы об этом не слышали. Но, разумеется, чтобы отстаивать подобный радикальный тезис, для начала необходимо доказать, что у Германии была атомная бомба.

Из этого следует, что нужно искать достаточно очевидные доказательства. Если Германия располагала атомной бомбой на основе урана, необходимо определить следующее:

1) Метод или методы разделения и обогащения изотопа урана-235, необходимого для создания атомной бомбы, высокого оружейного качества и в количествах, достаточных для накопления критической массы, причем все это в отсутствие действующего атомного реактора.

В декабре 1944 года был подготовлен весьма неприятный доклад, очень расстроивший тех, кто с ним ознакомился: «Анализ поставок (оружейного урана) за последние три месяца показывает следующее…: при сохранении нынешних темпов мы будем располагать к 7 февраля приблизительно 10 килограммами урана, а к 1 мая — 15 килограммами»

[63]

. Это действительно были очень неприятные известия, ибо для создания бомбы на основе урана, согласно первоначальным оценкам, сделанным в 1942 году, требовалось от 10 до 100 килограммов урана, а ко времени составления этого меморандума более точные расчеты дали значение критической массы, необходимой для производства урановой атомной бомбы, равное приблизительно 50 килограммам.

Легко предположить, какое беспокойство вызвал этот меморандум в верхах. Вероятно, не обошлось без криков, ругани, взаимных обвинений и прочей истерики, перемежающейся отчаянными приказами удвоить усилия, и все это под багровыми небесами «Гибели богов» Вагнера.

Вся беда, однако, заключается в том, что этот меморандум был подготовлен вовсе не в Германии. Его составил 28 декабря Эрик Джетто, главный специалист по металлургии, работавший в Лос-Аламосе в рамках «Манхэттенского проекта». Можно только гадать, какое отчаяние он породил, потому что «Манхэттенский проект» к тому времени уже поглотил два миллиарда долларов, потраченных на создание плутониевой и урановой атомных бомб. Разумеется, к этому времени уже было очевидно, что на пути создания плутониевой бомбы стоят значительные и, по-видимому, непреодолимые препятствия, ибо детонаторы, имевшиеся в распоряжении союзников, действовали слишком медленно для того, чтобы достичь одновременного сжатия плутониевого ядра в течение очень короткого промежутка времени, что было необходимо для запуска цепной реакции ядерного деления.

В качестве альтернативы, осуществимой в ближайшие сроки, оставалась урановая бомба, — немцы пришли к такому выводу на несколько лет раньше. Только так можно было получить готовое к боевому применению ядерное оружие до предполагаемого окончания войны. Однако, несмотря на щедрое вливание долларов в погоне за этой целью, «Манхэттенскому проекту» еще было слишком далеко до получения необходимой для атомной бомбы критической массы урана. И ввиду нависшей угрозы неизбежности высадки десанта в Японию давление на генерала Лесли Гровса, от которого требовали практических результатов, становилось огромным.

А. Один весьма любопытный диалог на Нюрнбергском процессе

На Нюрнбергском трибунале над военными преступниками, состоявшемся после войны, произошел поразительный диалог между бывшим архитектором, а впоследствии министром вооружения Альбертом Шпеером и мистером Джексоном, главным обвинителем с американской стороны:

Этот диалог примечателен в нескольких отношениях, и не в последнюю очередь потому, что его взрывоопасное содержание практически не упоминается в официальных трудах по истории войны и ее последствий.

Как было показано выше, нацисты преуспели в разработке атомной бомбы и, весьма вероятно, смогли испытать ее еще до окончания Второй мировой войны. Кроме того, возможно даже, они использовали ядерное оружие или какое-то другое оружие массового поражения на Восточном фронте. Однако предыдущие главы позволяют предположить, что в разработке находилось также нечто, еще более зловещее. Так, например, согласно утверждению профессора Лахнера, атомная бомба интересовала нацистов лишь как взрыватель для гораздо более разрушительной термоядерной бомбы. Но и за термоядерной бомбой возникают неясные тени и намеки на какое-то чудовищное оружие небывалой разрушительной силы. Британская разведка докладывает о «четвертой» команде, работающей в областях физик® граничащей с чародейством; один из ученых, интернированных в Фарм-Холле, мимоходом упоминает создание искусственных рубинов; газеты публикуют высказывания офицеров союзников, сделанные непосредственно после окончания войны, из которых следует, что победа явилась не неминуемым следствием крушения Третьего рейха, а результатом счастливого стечения обстоятельств, гонки, выигранной у самого финиша, — но только эту точку зрения быстро отметают в сторону торжествующая «легенда союзников» и официальная история войны. Отбрасывает зловещую тень обширная программа обогащения изотопов, осуществлявшаяся СС с участием рабского труда заключенных лагерей смерти, и это несмотря на все усилия послевоенной «легенды союзников» отретушировать фотографию и сделать объект, отбрасывавший тень, невидимым, — выдающееся достижение технологии «стелс».

Весь вопрос заключается в следующем: зачем? Зачем скрывать успехи германской атомной программы до самого конца двадцатого столетия и даже до начала двадцать первого? И действительно, зачем, если только эта программа не ведет еще к чему-то такому, обладание чем даст немыслимые технологические и военные преимущества той державе, которая успешно продолжила работу? И действительно, зачем, если только эта программа не ведет к совершенно новой научной системе, развитой в обстановке строжайшей секретности, в обход учебников официальной «науки», предназначенных для потребления широкой публикой?

Ответ на эти вопросы в значительной части кроется в оккультных аспектах идеологии нацистского рейха, а также во властных и управленческих структурах, учрежденных для претворения этой идеологии в жизнь. Ответ на эти вопросы в значительной степени кроется в связи особого командования Каммлера с той организацией, благодаря которому оно появилось на свет, — с самими СС. Природа этой организации в самом ее сердце, на самой вершине ее властной структуры была оккультной во всех смыслах этого слова.

Нацистскому секретному оружию посвящено множество книг, в которых приводится подробный перечень прототипов оружия будущего, начиная от ракет с головками теплового наведения, с наведением по проводам, с наведением по радио и даже с наведением через телевизионный сигнал, и огромных танков, которые были по сути дела просто передвижными дотами, не имевшими никакого практического значения, до воистину фантастических конструкций: летательных аппаратов в виде дисков («летающих тарелок»), вакуумных бомб, «лучей смерти», направленных потоков заряженных частиц, оружия на основе электромагнитных импульсов, «ветряных» пушек и тому подобного. Но помимо всего этого были еще более невероятные теоретические исследования, посвященные летательным аппаратам с ядерной силовой установкой и «космическим челнокам», громадным солнечным зеркалам, выведенным на орбиту, которые должны были сжигать целые города и районы на территории противника, и великое множество других теоретических работ на совершенно немыслимые темы. Как правило, от них презрительно отмахиваются, но они продолжают упорно привлекать к себе внимание исследователей даже через много лет после то-го, как о них упомянул лично Адольф Гитлер в своем знаменитом выступлении, которое обычно считают бредовыми домыслами законченного безумца:

Конечно, от утверждений Гитлера можно легко отмахнуться, как и от заявлений всех тех симпатизирующих нацистам, кто после войны впервые заговорил о германских летающих тарелках. Проще всего заявить, что «чистейшая правда» на самом деле абсолютно далека от истины. Имея дело с такими социально опасными типами и кровожадными маньяками, как Гитлер и его приспешники, было очень легко от них отмахиваться, тем более что никаких убедительных доказательств их словам долгое время не было. Затем в шестидесятых годах вышла книга Ренато Веско «Перехват НЛО», которая была затем переиздана, на этот раз с дополнительным материалом, подготовленным Дэвидом Хэтчером Чайлдрессом, под названием «Рукотворные НЛО в период с 1944 по 1994 год: пятьдесят лет замалчивания».

Изумление рейхсминистра вооружений Альберта Шпеера в ответ на утверждение американского обвинителя Джексона об испытаниях химического оружия небывалой мощности, якобы имевших место в Освенциме, не является отдельным случаем

[301]

. Крайнее изумление — это самая нормальная реакция на еще более сенсационные утверждения о нацистских разработках прототипа «летающей тарелки», мелькавшие в прессе и уфологических журналах после окончания войны. Ну разве этот вздор может быть правдой? И как только можно публиковать такое?

Отправной точкой этого недоброго аспекта уфологии является то, чем немецкие физики занимались при нацистах перед войной и во время войны. О пагубном влиянии нацистской идеологии, выбросившей «еврейскую физику», и, в частности, теорию относительности из немецкой науки, написано много, поэтому мы не будем здесь повторяться. Таким образом, единственной физикой, которую можно было с чистым сердцем назвать «арийской», осталась лишь квантовая механика, и нацистские ученые набросились на нее с удвоенным рвением. Квантовую механику в том виде, в котором она существовала в то время, можно свести к следующим принципам, имевшим основное значение для немецких ученых:

1) Отрицание теории относительности означало в определенной степени возвращение к дорелятивистскому постулату о светопроводящем эфире, через его версию об энергии нулевой точки и вакуумном потоке, основанную на квантовой механике. Следовательно, немецкие ученые не имели возможность развивать релятивистскую науку, однако они были вольны исследовать загадочные свойства этого нового «квантового эфира». И действительно, имея фундамент в виде различных эзотерических и оккультных доктрин, таких как понятие энергии «штопора» и первых экспериментах Рейхенбаха, а также хорошо известных экспериментах, посвященных энергии «жизненных сил», поставленных в восемнадцатом веке, и поддержку господствующей государственной идеологии, немецкие ученые занялись экспериментальным исследованием его свойств, насколько это позволяли имевшиеся у них в распоряжении технологии.

Смерть Адольфа Гитлера стала столь же таинственной, сколь жестокой и кровавой была его жизнь. Странные обстоятельства его самоубийства, а также тот факт, что союзникам не удалось получить убедительные доказательства его смерти, после окончания войны породили целую мифологию, основанную на том, что фюреру якобы удалось остаться в живых. Эти мифы оказались очень живучими. Преданный самим Гиммлером, который втайне начал переговоры о сепаратном мире с западными союзниками через шведское правительство, лишившийся Рудольфа Гесса, бывшего главы партии, человека, одно время считавшегося заместителем фюрера, который теперь находился в британской тюрьме, обвинивший в измене рейхсмаршала Геринга, преемника, названного им самим, фюрер, перед тем как покончить с собой, передал власть самому маловероятному кандидату, гроссадмиралу Карлу Деницу. Дениц пробыл вторым диктатором нацистской Германии чуть больше недели, прежде чем приказал вооруженным силам сложить оружие. Однако для настоящей книги выбор Гитлера имеет очень большое значение, потому что именно Дениц занимал то самое положение, которое позволяло ему координировать бегство спасающихся нацистов в Южную Америку и другие места на новых подводных лодках XXI серии, только что вступивших в строй.

Однако, прежде чем перейти к этому, имеет смысл взглянуть на миф о том, что Гитлеру и другим высокопоставленным нацистам удалось остаться в живых, в более широкой перспективе, для того чтобы иметь возможность отличать возможную правду от легенд и сознательной дезинформации. Так, например, в случае с самим Гитлером мы имеем дело не столько с фактом, сколько с гротескной пародией на правду, с пугающей гипотезой, довлеющей над всеми остальными версиями. Например, официально считается, что Гитлер покончил с собой 30 апреля 1945 года, что уже само по себе обладает определенным оккультным смыслом, поскольку этот день считается кануном Вальпургиевой ночи, шабаша ведьм. Более того, согласно средневековой доктрине катаров

[366]

, с которой была знакома служба предсказаний СС, самоубийство считалось допустимым деянием, если оно совершалось одновременно с другим человеком, родственным духом. Гитлер и его молодая жена Ева Гитлер (Браун), бывшая на протяжении нескольких лет его любовницей, покончили с собой вдвоем.

Существует самый широкий спектр мифов о спасении Гитлера и других нацистов, от совсем уж невероятных рассказов о подземных базах в канадской Арктике или даже в Антарктиде, оснащенных экзотическим оружием, описанным в предыдущих главах, до более приземленных и правдоподобных версий о нацистских колониях в Южной Америке и о секретных метеостанциях и диверсионных отрядах, действовавших во время войны в Гренландии, и кончая широко известной и подробно задокументированной операцией «Скрепка», в ходе которой Америка после окончания Второй мировой войны оптом импортировала немецких ученых и инженеров в Соединенные Штаты, чтобы они продолжали там свои работы в самых различных «черных» областях. Так, например, согласно одной весьма любопытной легенде, Гитлеру вместе с другими высокопоставленными нацистскими шишками перед самым окончанием войны были сделаны пластические операции, изменившие внешность, после чего их тайно переправили в Антарктику или в Южную Америку. Одна версия этой легенды даже гласит, что постаревший Гитлер сделался католическим священником и читал проповеди беднякам!

Основной тезис следующих двух глав заключается в том, что, если не брать в счет самого Гитлера, в мифах о том, что кому-то из нацистов удалось остаться в живых, есть доля правды. Все эти мифы следует рассматривать на фоне того, что у нацистов действительно были планы сохранить свою организацию и после окончания войны и продолжать деятельность под прикрытием всевозможных организаций и объединений, сотрудничая с правительствами приютивших их стран, в том числе Соединенных Штатов, а также различных государств Латинской Америки, Африки и Ближнего Востока. В этой и следующей главах мы исследуем подробно более дерзкие мифы о колониях в Южной Америке, об операции «Скрепка» и, наконец, о совершенно секретном плане Бормана послевоенного возрождения нацизма. Результатом станет пугающая картина, позволяющая сделать выводы о масштабах дезинформации, сфабрикованной нацистами в первые послевоенные годы, а также о сознательной попытке скрыть продолжение черных проектов от правительств и негосударственных органов приютивших стран. Тонкая и все же отчетливая связь подкрепляет основной тезис первой части настоящей книги, а именно то, что секретный «мозговой центр», занимавшийся разработкой новых видов оружия, пережил войну более или менее целым и невредимым и продолжил работу сразу в нескольких странах, например в Великобритании и в еще большей степени в Соединенных Штатах, иногда сотрудничая с правительственными органами, иногда совершенно независимо от них.

По мере того как становилось все более очевидно, что исход войны не сулит Третьему рейху ничего хорошего, нацистская верхушка начинала строить планы на будущее. В первую очередь это относилось к рейхсляйтеру нацистской партии Мартину Борману, секретарю Адольфа Гитлера, его фактической «тени», распоряжавшемуся финансами партии, а также личным состоянием Гитлера, весьма значительным. В то время как в общих чертах эта история широко известна, лишь немногие сознают в полной мере, насколько хорошо был спланирован и организован этот процесс и к каким результатам он привел и, как это ни прискорбно, возможно, продолжает приводить и по сей день. И уж совсем мало кто представляет себе его истинное значение, ибо то, что зародилось в тайных обществах Германии после окончания Первой мировой войны как самое взрывоопасное политическое движение в мировой истории, возможно, просто снова ушло в подполье и продолжает действовать, прикрываясь самыми различными личинами, в числе которых корпорации, занимающиеся секретными проектами, тайные сообщества, а также преступные объединения и военизированные формирования. Именно этим объясняется скрытое моральное и культурное влияние на мировую историю, возникшее после окончания Второй мировой войны.

После неудачи своего последнего крупного наступления против Советской России под Курском летом 1943 года у нацистского руководства осталось два пути: продолжать войну в надежде дождаться практического осуществления программ создания новых секретных видов оружия, способных кардинально изменить ход военных действий, или начать процесс перевода капитала, технологий и людей за пределы Германии, чтобы обеспечить выживание нацистской партии другими способами. Нацистское руководство выбрало оба направления.

Первое время перевод за границу ресурсов, финансовых, технологических и людских, осуществлялся довольно хаотически. Деньги и ценности из разграбленной Европы оседали на секретных счетах в швейцарских банках или, в случае с золотыми слитками, бриллиантами и другими драгоценными камнями, перевозились наземным путем через оккупированную Францию в нейтральную, но определенно симпатизирующую державам «оси» националистическую Испанию Франко.

А. Вводные замечания

В этих последних главах я собираюсь предложить объяснение двух знаменитых случаев крушения НЛО и обнаружения их обломков, отличающееся от принятого в уфологии, тем самым подтверждал тезис о том, что кто-то где-то продолжал работу над теми самыми совершенно секретными проектами, которые были начаты нацистами. Речь идет о крушении НЛО под Розуэллом, штат Ныо-Мексико, в 1947 году и о крушении НЛО под Кексбургом, штат Пенсильвания, в 1965 году. К этим рассуждениям меня подтолкнули отчасти объективные данные, в изобилии приведенные выше, отчасти два примечательных утверждения, сделанные полковником Филиппом Дж Корсо в его широко известной книге «На следующий день после Розуэлла». И действительно, эти утверждения Корсо, приведенные в книге, главный тезис которой заключается в том, что семена чуждых (то есть внеземных, а не иностранных) технологий дали ростки в американской промышленности, по этой самой причине тем более примечательны, поскольку возможно совершенно иное их толкование.