Второго сына я сделал по пьяни.

Мы с Яной весело возвращались с тусовки, шутили и хихикали, обсплетничали друзей, обвосхищали себя… Атмосфера стояла сердечная. Такая у нас уже весьма давно случалась только под градусом.

Спиртное сближало. Однако мы сопивали все реже. Чаще я это делал один. Яна не имела привычки выслеживать, почему я возвращаюсь домой под утро. Без этого качества ее мы бы вообще не сошлись, ибо секс с одним человеком навеки я сам не предлагал, а левый шаг Яны вообще приветствовал бы как положительный поворот. Увы, ночные дежурства на работе или бегство от очередного скандала заполнить аферами мне не удавалось: голод я утолял в бесплодном хмеле.

Но в тот вечер Яна оказалась приветливой.

До нее я был самоуверенным плейбоем, умеющим осчастливить любую женщину — от робкой девственницы до перенасыщенной плейгерлы. Невинность Яны, перевалившая уже за четверть века, меня не спугнула: выдержавши столько нападок, она сломилась именно об остроту моих голов, укрепив веру, что моей миссией и впредь будет заливать свет в ее половую тьму. Но Яна вылилась в тяжелейший провал моей жизни. В течение шести лет супружества не прикоснувшись к тому даже рукой, не говоря уже о рте, она сокрушила вдребезги мои страшнейшие асексуальные кошмары.