— Это вы, лейтенант? Сядьте, — сказал адмирал Симен, начальник воздухоплавательного корпуса, обращаясь к вошедшему молодому человеку. Последний был человек маленького роста, мускулистый, на вид бодрый и живой. Его коротко подстриженные усы особенно подчеркивали прямую линию тонких губ, а его серые узенькие глаза смотрели проницательным взглядом. Он был высок, строен и сухощав, как атлет; его мундир доказывал, что он носит чин лейтенанта.

Полный штиль господствовал на море, но несмотря на это, находившимся на палубе крейсера Соединенных Штатов «Сиракузы» казалось, благодаря быстрому ходу, что дует ветер со скоростью в 20 узлов. Море было гладко, как зеркало, только впереди, у носа могучего колосса-корабля, поднималась высокая, увенчанная пеной волна, тогда как сзади, где работали оба винта, вода кипела и кружилась, точно вздымаясь из самой темной глубины. Ночь была беззвездная, и над манчжурским берегом летал густой туман. Часовой на передней палубе зорко всматривался в темноту, висевшую перед кораблем подобно черной завесе. Ночная тишина нарушалась лишь равномерным стуком машины, слегка сотрясавшим покрытый панцирем корпус судна, и однообразным выкрикиваньем часовых.