Книга раскрывает секреты алхимии, зашифрованные в памятниках гражданской архитектуры старой Франции. Фулканелли больше, чем кто-либо, уделил внимание практическим вопросам традиционной науки, собрав воедино различные ее части. Автор подробно описал все операции Делания, однако, намеки, а то и прямые советы разбросал по разным главам. Так что разгадывание философской мозаики-ребуса уже само по себе доставит наслаждение читателю.
Предмет книги не сводится исключительно к алхимическим тайнам. Автор предпринимает обширный экскурс в историю, лингвистику, искусствоведение, филологию и краеведение, выказывая феноменальную эрудицию.
Книга снабжена научным аппаратом и иллюстрациями.
и связь герметической символики с сакральным искусством и эзотерикой Великого Делания
в сопровождении предисловий к первым трём изданиям, выполненных ЭЖЕНОМ КАНСЕЛЬЕ,
иллюстраций Жюльена Шампаня и новых фотографий
Олег Фомин. Неузнанный король священного искусства
«Философские Обители» — пожалуй, самая лучшая книга из числа тех, что когда-либо были написаны о алхимии. Во-первых, ни у кого из исследователей этой древней и вечно юной дисциплины не вызывает сомнений, что Фулканелли (каково бы ни было его настоящее имя) подлинный Адепт, а следовательно, в его трудах содержатся намёки, пользуясь которыми сведущий искатель, расшифровав причудливую вязь символов и аллегорий, сможет
догадаться
, о каких же собственно субстанциях и процессах идёт речь, особенно учитывая то, что легендарный Мастер более чем
щедр
и скован лишь необходимостью хранить молчание по поводу действительно важнейших вещей, но даже и здесь он с подлинным милосердием даёт шанс
возлюбленным науки
обнаружить
ключ
к Великому Деланию. Во-вторых, «Философские Обители» поистине энциклопедичны. Об этом можно судить хотя бы по названиям глав первой части книги.
Труды о алхимии, как правило, посвящены либо непосредственно описанию различных сторон Великого Делания, либо истории алхимии. Первые, собственно, и есть алхимические трактаты таких Мастеров, как Альберт Великий, Раймонд Луллий, Николай Фламель, Василий Валентин, Космополит, Михаил Майер и немногих других. Отчасти сюда можно также присовокупить «беллетристические» иносказания Адептов — Франсуа Рабле, Савиньёна де Сирано Бержерака, Валентина Андреэ. Вторые написаны не-Адептами, и задача у них несколько отличная: рассказать о драматической судьбе алхимиков прошлого с попыткой «перевести на обычный язык» их символы и теории (Жак Саду), выявить структуру мифо-герметического языка с религиоведческой точки зрения (Мирча Элиаде), показать психологические аспекты философской практики (Карл-Густав Юнг).
«Философские Обители» сочетают и то, и другое. Разумеется, перед нами не механическое сочленение, а естественное и органическое единство. Читая эту удивительную книгу, не перестаёшь задаваться вопросом: что это, алхимический трактат или культурологические штудии? Фулканелли последовательно повествует об истории алхимии, этимологии самого этого понятия, герметическом символизме памятников архитектуры. Не скупясь на подробности, описывает он убранство алхимической лаборатории, чётко разводит алхимические и спагирические методы и задачи, рассказывает о секретном языке алхимиков — герметической кабале, иногда именуемой
Что в понимании Фулканелли есть «философская Обитель»? На первый взгляд может показаться, что речь здесь идёт о
О Фулканелли написано уже достаточно, чтобы нам здесь не повторяться. Скажем лишь самое необходимое, особенно учитывая то, что о Мастере и не так уж много известно. Его инкогнито поднимало и продолжает поднимать толки о том, кем же на самом деле был Фулканелли. Говорили, что это собственно Эжен Канселье (но даже несхожесть стилей обоих авторов опровергает подобную догадку), назывался также Жан-Жюльен Шампань, проиллюстрировавший «Готические соборы» (однако непонятно, зачем было Шампаню, «Апостолу герметической науки», а именно такие слова написаны на его надгробии, брать себе псевдоним), кое-кто считал, что Фулканелли — это Пьер Дюжоль (при этом не бралось в расчёт, что у Дюжоля уже был псевдоним — Магафон). Известны и другие версии, ещё менее состоятельные. Однако сколь бы бесплодной ни была попытка поднять завесу над этой тайной, при внимательном чтении «Философских Обителей» бросается в глаза одна деталь, которая, возможно, и заставила отождествлять неизвестного Мастера с Пьером Дюжолем (Валуа). Как справедливо отметили внимательные читатели, Фулканелли не раз выказывает явные симпатии древней династии Валуа, ведущей происхождение ещё от кельтских властелинов. При этом Мастер достаточно бесцеремонно, приводя кабалистические прибаутки, пишет о Меровингах — и совсем уничижительно о более поздних французских королевских фамилиях. От нашего взгляда не укрылось и то, что во второй части «Философских Обителей», в главе «Стражи при теле Франциска II, герцога Бретонского» Фулканелли буквально-таки осыпает похвалами жену Карла VIII (Валуа) и Людовика XII (Валуа) Анну Бретонскую (опять-таки Валуа). Эта глава показывает нам, что Мастер хорошо умел не только
