Он шел, высоко подняв голову, глядя на предзакатную дымку неба. Прямо перед ним уже проступила одна — первая — вечерняя звезда. Как она звалась? В обрывках книг ему не удалось найти ее названия. Нет, не так, названий звезд ему как раз повезло обнаружить много, но древние удивительно небрежно не указывали в текстах ни их расположения, ни времени восхода. Полагая, видимо, это общеизвестным. Так что имени именно этой звезды он не знал. А сейчас ее звали Отбой. После Отбоя небо постепенно покроется звездным ковром — Линия, Гудок, Коммутация… Когда они все войдут в силу, наступит Время Связи. И он должен успеть.

Не глядя, куда ступает нога — в грязь, на участки уцелевшего асфальта, в заросли бурьянов. Вперед, к Храму Связи. Быстрее, пока не растерял решимости. Если отвлечься, задуматься, можно потерять запал. Отложить опять все на потом. Потом, потом, то есть никогда.

Сколько уже было этих «потом». Долгие сидения в кабаке за стаканом пойла. Когда сосед наклоняется и шепотом говорит: «Ты заметил, что Пауза До Гудка становится все длиннее? Скоро, глядишь, кто-то вообще не дождется ответа…» И тут же, после затравленного взгляда по сторонам, громкая фраза «на публику»: «Что-то я давно не был на Связи. Есть у меня один вопросик…»

С пригорка стало видно Здание Связи. Оно нарочито было оформлено под обычный жилой дом, такой себе двухэтажный особнячок с палисадником. И именно это всегда претило, настораживало его. Не должен Храм быть таким приземленным, не имеет права. Может быть, из-за этого и возникла у него когда-то первая ересь.