Она знала все. А я, наоборот, не ведала ни о чем - кроме снега, синющего неба, морозного воздуха, валунов и сосен. И о том, что юную провидицу надо уберечь от веток молодых хвойных, так и норовящих наподдать по пухлым розовых щечкам. Впрочем, о ветках дите тоже знало, и очень заранее от них уворачивалось.

Наверное, это вообще скучно - быть сильной прорицательницей. Может быть, поэтому молодая ежка Жозефина, нет-нет, да просила меня покатать свое всезнающее чадо: я была единственной в Заповеднике, кто порой не слушал судьбу. Только одно и было мне доподлинно известно: плутай я, не плутай, а ноги сами понесут меня к пещере дракона.

– Не-а, - безапелляционно раздалось за спиной.

Я сходу взбежала на пригорок, в последний момент обогнула огромный валун. Сани заложили крутой вираж, и перевернулись. Раздался счастливый смех.

Площадка перед логовом была пуста, ковер снега нетронут. И на этот раз - нет. Это ничего, я подожду.

Человек, которому порой подчинялись даже драконы, сидел за столом, уткнувшись в наладонник, и пил чай. Такой уютный человек, такой домашний. Такой не героический. Ни капли не героический.

– Я на факультет, - чмокнула я его в щеку. - Когда буду, неизвестно.

Илья оторвался от кружки с чаем.

– На какой еще факультет? - Подозрительно уставился он на меня.

Подобрался.

Куда ни плюнь, было электричество. На шкафах и стульях расположились жуткого вида катушки, испускающие фонтаном сверкающие снопы искр. Одна из них находилась прямо рядом с Танькиной головой - сыпала зарядиками на плечи. А девушка улыбалась - она была счастлива одним присутствием при работе настоящего физика. Его идеи были гениальные, руки - золотые, взгляд - одновременно сосредоточенным и вдохновенным. А еще он мог работать практически без сна, чуть ли не круглые сутки напролет. Казалось, счастью не будет конца.

– Смотрите, сударыня, что мы сейчас сделаем при помощи только что пришедшей к нам на помощь волны эфира… - выдернул технарь из розетки провод от телевизора.

А волну, собственно, нагнала я - когда появилась в Танькиных владениях телепортом.

– Ого! - Присвистнул за моей спиной металлист. Пригляделся к фонтанирующим катушкам. - Лямбда на четыре? Как интересно…

– Ты еще скажи - познавательно, - не удержалась я от подколки. - Но меня волнует совершенно другое. По-моему, рядовая квартира не подходит для опытов.

Вот уже пять минут мне было хорошо. В Китае я: натренировалась, познакомилась со старым монахом, поговорила с ним на заумные темы, и выяснила, что, ежели копнуть поглубже, то буддизм практически не отличается от даосизма. Сбежавшиеся на дискуссию молодые монахи лишь уважительно кивали головами, да помалкивали. Зато, когда дедок откланялся, накормили меня своей вегетарианской пищей, и выдали на дорожку банку лиджи в собственном соку.

А сейчас я сидела на парте, поедала заморский фрукт, вспоминала лето, и… удивлялась тому, что я не заметила в себе перемен. Почему они были очевидны китайцам (причем, уже два года), но не мне?

Как там сказал Рассвет: "Потому что очень не хотела знать?" Но почему тогда он, по возвращении на Землю из загробного драконьего мира, сказал, что я осталась "почти прежней"? Не хотел пугать? И, почему судья в капюшоне вернул мне кольцо металлиста? Может, потому, что в его понимании "дракон" был чем-то, хотя бы отдаленно похожим на Рассвета?

– Здравствуй, Лиса. - Послышался бесстрастный голос.

Из открывшегося портала вышел человек в плаще с капюшоном.

Разбудил меня фей.

– Проснись, - трепетал он золотыми крылышками подобно комару. - Проснись! Проснись! Про…

Я, не проснувшись как следует, сжала ладонь в кулак.

– Пусти! Пусти! Пусти! - задергался фей в моей руке.

Он раскрыл призрачную пасть, попытался меня укусить…

Бывает и так, что не видишь человека месяцами, и нисколько не печалишься по этому поводу. А потом он уходит из твоей жизни насовсем, и тебе становится очень и очень тяжело на сердце.

Я не знала, каково сейчас было Таньке нестись сквозь пространство и время навстречу неведомому. Наверное, она была счастлива. Настолько, насколько она вообще могла испытывать это чувство в своем нынешнем состоянии. Может быть, она будет скучать. По своему брату и по мне. А, скорее всего, нет. Я, признаться, не рискнула копнуть ее птичье сознание. Зачем?

– Ей хорошо, - сказал мне волхв, когда все покинули избушку, а мы с ним остались вдвоем.

– Почему вы так думаете? - Хмуро посмотрела я на волшебника.

– Он ее принял.

Пару минут тому назад это было ровное плато. А теперь на нем наметало причудливые дюны.

Мы стояли, качаемые сильнейшим ветром, и пытались рассмотреть хоть что-то сквозь внезапно налетевшую пургу.

– Интересно, тут так быстро темнеет во время бури? - Проорал сквозь рев ветра металлист. А показалось, что сказал еле слышно.

– Что ты сказал, друг?!!!

– Тут, наверное, так не всегда!!! - Закричала я в капюшон боевому магу - туда, где по моим расчетам, у него должно было находиться ухо.

Спустя недолгое время мы подошли к месту появления "ежа" на ночную темень.

– Фу, какая гадость, - не я смогла удержать междометия.

По дороге расплывалось черно-желтое пятно. От трупа остались только жалкие лохмотья. И они мне кое-что напомнили - как два года тому назад, в Заповеднике, толпа драконов рвала "дедка Василия на части".

– Снег испортили, - брезгливо сказала Эльбрусская Дева. - Колобок, подсоби вызвать локальный снегопад.

Я, вздрогнув, очнулась от воспоминаний. Захотелось выть волком - тогда, несмотря на ахавость ситуации, со мной был рядом металлист. А теперь его не было, мы стояли возле черно-серо-желтого пятна. Снежный ком качнулся туда-сюда: грязь потонула под обширным сугробом - не один час работы для снегоуборочной машины. Я почувствовала, что еще немного, и я взорвусь - теперь на пути спасения друга сердца образовался еще и снежный завал!

По сосновому потолку медленно полз паучок. Очень целенаправленно: забирался в щель, выбирался из щели, и двигался дальше - через доску к следующей щели.

Я не любила пауков. Но еще больше я не любила убивать животных. Поэтому я просто телепортировала животное в Дерево (там всякой твари хватает, найдется и этой местечко), и продолжила заниматься тем же, чем занималась уже целый час: бездумным смотрением в одну точку.

Тук-тук-тук.

"Пойдите все прочь".

– Спасибо, хоть не в Дерево посылаешь, - вошло начальство в комнату.

На следующий день, ни свет, ни заря, меня разбудило навязчивое шипение:

– Просссссыпайссссся. Вссссставай. Полетели.

– Куда? - Терла я глаза. В избушке было пусто.

Показалось?

– К Алхххимику. Ссссрочччно.