Как-то вечером мама долго искала своего сынишку. Джоэля не было ни в доме, ни во дворе. Она услышала голоса в старой хижине дядюшки Римуса, заглянула в окно и увидела, что мальчик сидит рядом со стариком.

Мальчик прислонил голову к плечу дядюшки Римуса, во все глаза глядя в морщинистое ласковое лицо.

И вот что услышала мама.

— Гонялся, гонялся Братец Лис за Братцем Кроликом, и так и этак ловчился, чтобы его поймать. А Кролик и так и этак ловчился, чтобы Лис его не поймал.

— Что же, Лис никогда, никогда не поймал Кролика? А, дядюшка Римус? — спросил Джоэл ь на другой вечер.

— Было и так, дружок, — чуть-чуть не поймал. Помнишь, как Братец Кролик надул его с этим укропом?

Вот вскоре после этого пошёл Братец Лис гулять, набрал смолы и слепил из неё человечка — Смоляное Чучелко. Взял он это Чучелко и посадил у большой дороги, а сам спрятался под куст. Только спрятался, глядь — идёт по дороге вприскочку Братец Кролик: скок-поскок, скок-поскок.

Старый Лис лежал тихо. А Кролик, как увидел Чучелко, удивился, даже на задние лапки встал. Чучелко сидит и сидит, а Братец Лис — он лежит тихо.

— Доброго утра! — говорит Кролик. — Славная погодка нынче.

— Как-то ночью, — сказал дядюшка Римус, посадив (мальчика к себе на колени и задумчиво поглаживая его по волосам, — как-то ночью Братец Опоссум зашел к Братцу Еноту; опростали они большую миску тушёной моркови, выкурили по сигаре, а полом отправились погулять, посмотреть, как поживают соседи. Братец Енот — всё трусцой да трусцой; Братец Опоссум — вприскочку да вприпрыжку. Братец Опоссум до отвала наелся фиников, а Братец Енот наглотался вволю лягушек и головастиков.

Гуляли они, гуляли, дружные, как котята в лукошке. Вдруг слышат — где-то в лесу сама с собой толкует Собака.

— Вдруг она кинется на нас, Братец Опоссум, что ты будешь делать? — спросил Енот.

Опоссум усмехнулся только.

— Ну, уж я не дам тебя в обиду, Братец Енот. А ты что будешь делать?

— Дядюшка Римус, — спросил Джоэль вечером, когда старик как будто ничем не был занят, — скажи, когда Лис поймал Кролика Чучелком, он не убил его, не съел?

— Разве ж я не рассказывал тебе об этом, дружок? Ну да, я ведь сонный был, и в голове у меня всё спуталось, и мама позвала тебя как раз. О чём же мы тогда толковали? Помню, помню. Ты никак и глазки уже трёшь? Нет, плакать по Братцу Кролику, погоди. Даром, что ли, он был такой шустрый? Ты послушай, что дальше будет.

Приклеился, значит, Братец Кролик к Чучелку, а старый Лис ну кататься по земле, ну хохотать.

А потом говорит: