Жил себе две тысячи лет назад или около того один еврейский мальчик. Как он родился, кто там был отец, каждый трактует в меру своего фанатизма. Главное, что мама, которую звали обычным еврейским именем Мария, у него была еврейка, а значит и сам он был по закону праотца Моше 100 % еврей, которого по завету другого праотца евреев Абрама обрезали на седьмой день и назвали Иешуа.

Мальчик рос резвый и наблюдательный. С детства отличался хорошо подвешенным языком и способностями к аналитическому мышлению. Как и все еврейские дети, Тору он знал. Даже умудрялся вступать в философские споры, чем умилял окружающих. Ну кого-то он может и умилял. A вот тех, кого он прилюдно мордой, фигурально выражаясь, в грязи извазякал, тех он конкретно раздражал. Сопляк, понимаешь, будет нас учить, как законы толковать.

Где-то в 12 лет, то есть после того, как по всем законам, после бар-митцвы он стал взрослым, Иешуа исчезает. Ну не хотелось ему быть плотником, как Иосиф, муж матери его Марии. Где он там скитался целых восемнадцать лет — загадка. Причем опять же, каждый трактует в меру своего фанатизма.

Когда ему исполнилось тридцать лет он вернулся. В рыбацком посёлке Капернауме он подговорил двух рыбаков Семёна и Андрея бросить их работу и пойти с ним бродяжничать. Язык у него таки-да, был хорошо подвешен, потому что уговорить двух рыбаков (не глупых и не бедных, кстати, потому как жили они в хорошем каменном доме, сам видел), так вот, уговорить их в те времена, вот так вот бросить средство пропитания и пойти в никуда, это надо иметь талант… Как говориться, шапки долой!

И очень скоро за Иешуа следовал персональный фан-клуб из мужиков разного возраста и социального положения. Был среди них даже один бывший сборщик налогов, самая неуважаяемая, хоть и хорошо оплачиваемая по тем временам профессия. Он потом написал одно из Евангилей. Матвей его звали, если кто не знает.