Хьюго отпрянул от груди красивой женщины в белом халате. Он несся по больнице и совершенно не ожидал, что столкнется с кем- нибудь за углом.

— Простите, — улыбнулся он ей и подумал, что на самом деле нисколько не жалеет о случившемся. Не каждый вечер удается уткнуться носом во что-то такое приятное, как… Он взглянул на бейдж у нее на груди. «Доктор Ватсон, дежурный педиатр».

–

Все в порядке, — несколько холодно ответила врач.

–

Вы на самом деле доктор Ватсон? — Хьюго осмотрел ее с головы до ног. Ему понравились блестящие черные волосы и большие темные глаза. Он пытался заигрывать. Он был уверен, что его красивое лицо и впечатляющий рост произведут обычный

эффект.

Он ждал, но, к своему удивлению, понял, что

ждет

напрасно.

— Вы кого-то ищете? — спросила врач.

После окончания занятий Элис и Джейк стояли на остановке автобуса и смотрели, как мимо проезжает блестящая машина Аманды и Хьюго. Из-за тонированного стекла презрительно смотрело белое лицо Аманды.

— Откуда тебя знает эта женщина? — спросил Джейк. — Кажется, что она тебя почему-то ненавидит.

— Думаю, так и есть, — согласилась Элис, надеясь, что Джейк не станет ее дальше расспрашивать. Ее снова подташнивало, и еще одна поездка на автобусе дело не улучшит. Ей показалось, что она спит или, скорее, видит кошмарный сон, когда, зайдя в зал, где проходили занятия по подготовке к родам, она обнаружила там своего старого врага. Было невозможно поверить, что Аманда Хардвик собиралась родить ребенка в том же самом месте и в то же самое время.

— Так что случилось? — спросил Джейк. Автобус, как и обычно, не пришел вовремя. Элис застонала.

— То дело о клевете было связано с ней. То, после которого я отказалась от работы в «Интеркорпе» и уехала из США.

В день свадьбы Элис стояла перед церковью и радовалась, что приехала домой. Она забыла, насколько красивой может быть Англия, и в особенности западная часть. Сегодняшний день прекрасно подошел бы для открытки из Сомерсета: голубое небо, подснежники, живые изгороди, покрытые только что появившимися листочками, и милая старая деревня, дома в которой построены из камня цвета сливочной помадки.

Ее хорошее настроение еще улучшилось от приятного ощущения. Она выделялась в толпе и выглядела великолепно. Обычно Элис мало интересовалась модой. Она выбрала для себя стиль, который не предназначался для того, чтобы производить впечатление. Он скорее помогал собраться. К счастью, ее высокий рост, задумчивое овальное лицо, светлые волосы, аккуратно подстриженные до подбородка, а также уверенная походка с прямой спиной только подчеркивали элегантность. Ее фирменный костюм кремового цвета и острые каблуки не произвели бы впечатление в «Интеркорпе» даже на курьера, но здесь выглядели ослепительно элегантно и изысканно. Следовало признать, что конкуренция практически отсутствовала.

Гости со стороны невесты явно едва побеспокоились о нарядах. Для мероприятия тетя Фрэнсис сделала одну уступку — надела совсем не идущую ей шляпу, украшенную фуксией, которая совсем не сочеталась с носом, на котором выделялись красные прожилки. Твидовый костюм прямого покроя подчеркивал фигуру, словно сошедшую с карикатуры на времена королей Эдуардов. От маленьких и поразительно тонких лодыжек тело раздувалось вверх и вширь и напоминало нос корабля. Выглядела она мрачно и всем своим видом подчеркивала, что с ее точки зрения сегодня радоваться нечему.

Отец Салли, дядя Томми, выглядел еще менее празднично. У него было красное лицо, глаза смотрели дико, и в целом он напоминал бомбу, готовую детонировать. Он поприветствовал Элис более резко, чем обычно:

— Все еще не замужем?

— Он передает дело в суд? — повторила Аманда Хардвик, говорившая по телефону из Лондона.

— Да, — спокойно ответила Элис, хотя не чувствовала никакого спокойствия. — Вам придется выступать в суде.

Ногти Элис раздраженно впились в ладони. Последний шанс на спасение потерян. Актер отказался от щедрой материальной компенсации, которую ему

предлагали,

чтобы не доводить дело до суда. Как поняла Элис, он твердо нацелился заставить «Интеркорп» страдать и унижаться публично, как предположительно страдал он сам. Учитывая то, что было написано, Элис едва ли могла его в этом винить.

— Отлично, — прозвучал голос той, которая это написала. — Я смогу надеть мой новый черный костюм от Диора.

Элис попыталась сдержать раздражение.

Аманда протянула руку за небольшой бутылочкой теплого вина, которые раздают в самолете. Она вылила его в пластиковый стаканчик и пыталась не думать об охлажденном шампанском, которое, как она знала, сейчас подают в первом классе. Она посмотрела на экран, встроенный в спинку самолетного кресла перед ней. Небольшой зеленый самолетик, отмечающий расстояние, показывал, что они только что пролетели над Ньюфаундлендом. Всего лишь! Она заерзала в кресле. Экономический класс — это просто пытка. И как только люди им летают?

Она закрыла глаза и невольно стала снова переживать события последних нескольких дней. Она никогда не думала, что ее уволят из «Интеркорпа». Какая у нее там была синекура! Полеты первым классом, пятизвездочные отели по всему миру, чтобы брать интервью у звезд для Дженис Китгенбурген. Но все это закончилось.

Аманда проглотила вино и прокляла эту жердь с вытянутым лицом, эту суку юриста, которая проиграла дело и убила курицу, несущую золотые яйца. Если бы она лучше сконцентрировалась на деле, другими словами — хорошо выполнила свою работу, то Аманда никогда бы не оказалась в таком ужасном положении, как теперь. Будь она проклята. Чтоб ее забрали в ад! Аманда закрыла глаза и с наслаждением несколько минут представляла разнообразные виды медленной и болезненной смерти для заместительницы начальника юридического отдела. Ничто не казалось достаточно болезненным за то, что она сделала. Она заслужила худшей участи.

Аманда снова открыла глаза. Мысли о проигрыше последнего дела казались почти такими же болезненными, как и полет в экономическом классе. Аманда порылась в модном кожаном портфеле, достала несколько глянцевых журналов и уставилась на обложки. Портфель она получила бесплатно, среди многих других вещей, которые больше получать не будет. Смотреть на обложки тоже было пыткой. Они напоминали ей мир баловней судьбы, который она оставила позади. На самом деле все было пыткой.

Аманда выпила еще вина и начала листать журналы. У нее внутри все переворачивалось от зависти при виде женщин с блестящими волосами, белыми зубами, восхитительными фигурами, потрясающими домами и, предположительно, огромным богатством, о котором можно только мечтать. Эти женщины демонстрировались чуть ли не на каждой странице. У многих из них были красивые дети, которых они держали на руках, или радостно бегали с ними по своим садам, или прыгали с ними на огромных круглых батутах, которые в этом году, похоже, считались обязательным аксессуаром.