Орбитальная военная станция "Тюльпан",

орбита Плутона, 2093 г.

Полутемные, а кое-где и совсем погруженные во мрак, коридоры не давали разглядеть всех подробностей. Информационные надписи, сделанные на английском языке, где-то стерлись, а где-то оказались закопченными внутристанционными пожарами и разобрать куда ведет тот или иной коридор было проблематично. Аварийное освещение, мерцающее красными тонами, постоянно барахлило, не выдавая и половины своей мощности. Но глаза человека быстро адаптировались и к этой вспыхивающей полутьме.

Человек сидел на полу в коридоре, прислонившись спиной к стене. Его подбородок то и дело касался груди, но он неимоверным усилием воли боролся со сном. Закрыть глаза сейчас и поддаться влиянию Морфея означало немедленную смерть. Респиратор, с полностью выкрученным краном подачи кислорода, уже не функционировал. Баллоны с газовой смесью в скафандре были пусты. До спасительных аварийных капсул оставалось еще два поворота коридоров, но сил уже не осталось, легкие горели огнем от повышенного содержания углекислого газа, а одной силы воли чтобы доползти было маловато.

Орбитальный кислородный завод фирмы "Оксиген",

орбита Плутона.

Бывший мусоровоз "МАЗ", а теперь безымянный корабль, из последних сил тащился к орбитальной станции. Двигатели выбивались из сил, катушки крутились как бешенные, то и дело входя в резонанс с дизелем, который начинал прыгать по всему отсеку, вырвав пару крепежных болтов. Виктор ругался, но этим делу не поможешь. Захар кое-что соображал в механике, но до специалиста ему было далеко. Когда вибрация нарастала, он отключал вручную привод катушек от двигателя — с панели пилота тот отказывался работать. В моторном отсеке было жарко и Захар ходил в одних трусах и грязной майке, играя мышцами словно бодибилдер на подиуме. Задав вектор движения, Виктор спускался к нему и вдвоем они пытались исправить возникающие одну за другой неполадки. Корабль требовал постоянного внимания к себе. Не получав такового от американских захватчиков, он словно отыгрался на новых хозяевах, ломаясь раз за разом. Неожиданно вышла из строя система обогрева и пока Виктор пытался ее чинить, он раз двадцать бегал греться к теплому дизелю. Слава богу старый добрый ЯМЗ трудился как вол, не требуя к себе слишком сильного внимания. Но переделывать систему на старую все же стоило — слишком сильный был расход горючего. Найти недорого в этакой глуши ионные пропеллеры наверняка нереально, но Виктор уже не мог терпеть фазоидные катушки. От одного их завывания у него ныли зубы и начинали трястись пальцы. Корабль не был оборудован солнечными батареями, которые раньше на нем стояли. Их сняли в каких-то своих целях и сейчас из ниш на обшивке, предназначенных для них, ежиком торчали пучки проводов.

Полет, который на обычном тягаче со старыми двигателями занял бы пару часов, на этой развалюхе затянулся на пару дней. Конечно, американцы гордятся своими новыми фотонными двигателями, да только на захваченные в ходе боев корабли ставят всякое старье. Виктор уже давно высказал все, что о них думает.

Орбита Плутона, окрестности "Оксигена"

Они вышли в холодное космическое пространство опробовать новые силовые установки и вообще убедиться, что корабль ведет себя адекватно. Механик оказался не только толковым — он полностью переделал силовую установку тягача, вернув практически все к изначальному состоянию. Восемь солнечных батарей, установленные в свои ниши, раскрылись, ловя такую далекую энергию центрального светила. Откажи дизель — и они могли двигаться на электродвигателях используя аккумуляторы. На длительный полет их, конечно, не хватило бы, но доковылять до ближайшей заправки, что находилась на орбите Юпитера они могли. Республика не рисковала строить станции дальше внутренних планет и газового гиганта. Освоение дальних рубежей системы — заслуга корпораций, которые в поисках ресурсов штурмовали пространство. Хотя из метрополии поступали не хорошие новости. Республика, условно разгромив своего врага, принялась за внутренних соперников и теперь крупный бизнес переживал не лучшие времена. Похоже, что новоявленное государственное образование ждали гражданские войны.

Захару не было до этого дела. Главное, чтобы новый строй дискредитировал себя и тогда можно будет вернуться. У Союза будет мощная поддержка со стороны населения. Хотя об этом и рано говорить.

Владимир, сделав свою работу, не спешил уходить. Ему понравился корабль, понравилась команда из бывших военных. Он и сам оказался на этой станции только потому, что линкор, на котором он возглавлял техническую группу, был атакован республиканцами. Корабль взорвали и экипаж успел эвакуироваться, где был благополучно переловлен солдатами противника. Скорый суд и продажа людей, как рабов корпорациям. Кто-то угодил на рудники пояса спутников Сатурна и Урана, кто-то трудился под бдительным оком надсмотрщика на пищевых производствах "Флейкс органик лимитед", а кто-то, как Владимир, попал на самый дальний рубеж. Вскоре война докатилась и сюда и положение стало совсем аховым. Его, конечно, ценили за достижения и заслуги, но он был корпоративным рабом, а это накладывало сильный отпечаток. И свалить со станции было пределом его мечтаний. В команде корабля он увидел свой шанс.

Захар заявился к работодателю механика и предложил выкуп, пытаясь мирно решить проблему. Тот полез в бутылку, заявив, что это его лучший работник и он не отдаст его ни при каких условиях. Пришлось немного повозить загордившегося директора носом по столу и объяснить в двух словах, что бывает с теми, кого выбрасывают через шлюз в космос. Директор совету внял и мигом подмахнул нужные бумаги, получив небольшую сумму гонорара. Он, конечно, сразу же собирался сообщить в полицию, да вот только связь была заглушена, а Захар вернулся к нему еще раз и кулаком вмял в стол трубку телефона, выпавшую из онемевших пальцев директора. После этого тот не принимал никаких попыток остановить новых нанимателей своего раба.

Орбита Плутона, корабельные доки "Оксигена"

Мария возила тряпкой по полу на камбузе. И кто только придумал эту влажную уборку на борту космического корабля, думала она каждый раз, когда ей приходилось убираться. А приходилось довольно часто — главный повар Дональд Каммингс очень не любил даже намека на пыль. И молодой девчонке приходилось драить запачканные поварятами варочные плиты, мыть посуду на сто раз прокрученной в системе водой. Командование не признавало одноразовой посуды, которой пользовались в союзном космофлоте. Сам капитан третьего ранга, царственный командир и властитель корабля кушал только из керамических тарелок в отельном помещении. Остальные же флотские пачкали остатками пищи пластиковые тарелки, мыть которые от жира было одно наказание. Искупать чашку в трех ваннах с пенным составом, потом под водой смыть моющее средство и сделать это надо быстро, потому что после одних придет другая вахта и тоже захочет жрать, а тарелок, почему-то на всех не хватает. И девчонка носилась по мойке как заведенная — в наряд никого из флотских не ставили, а если кто-то провинился, то отбывал наказание как полотер, но не мойщик.

Мария попала на корабль после того, как республиканский рейдер захватил их медицинский бот. Пилот не успел вовремя ускользнуть, ему подбили пропеллер и тяги не хватало, а истребители прикрытия тогда почти все погибли. Поэтому такая беспомощная цель для захвата досталась бравому капитану. Обожравшиеся абордажники врага, которые никогда не встречались с настоящими космопехами союза, мигом заблокировали главврача и трех его помощников-медсестер. Пилот успел укокошить двоих, после чего его гранатой разорвало прямо в рубке — враги ценили свои жизни и даже такую огрызающуюся цель решили уничтожить из-за угла, хотя были в полном боевом облачении. Машу и еще двух девчонок доставили на корабль, где капитан распределил их обязанности — ему сильно не хватало обслуживающего персонала. Теперь Вика и Света работали по влажной уборке помещений, а ее поместили на камбуз под руководство Каммингса. Второй повар — Сэм — относился к ней доброжелательно, не сильно загружая работой и позволяя иногда покухарничать. Остальные же терроризировали молчаливую девчонку с медицинским дипломом. Ей бы в медотсек, но тогда она бы точно под видом прививок прикончила бы весь экипаж. Ну, может быть кроме Сэма.

Мария окунула тряпку, выжала ее и принялась возить по полу. В этот момент на камбуз вошел старший помощник капитана. Он посмотрел на худой зад девчонки. Хоть и на камбузе работает, а не поправилась ничуть, подумал он и легонько шлепнул ее по пятой точке. Мария подскочила и резко выпрямилась, разворачиваясь к обидчику. Такого нахальства она не простила бы даже капитану. Пускай ее лучше убьют, чем сотворят то, чего она боялась каждую минуту, находясь на корабле врага. Только ее пока не трогали — других двух девчонок уже валяли вовсю и с этим ничего нельзя было поделать — капитан закрывал глаза на негласный публичный дом. Да и ему было наплевать на захваченных пленных, возведенных в статус рабов.

Где-то между орбитами Нептуна и Урана.

Космопех вышел через шлюзовой отсек на внешнюю обшивку корабля. Вокруг мертвыми белыми точками светили звезды, словно космическая моль прогрызла отверстия в темном одеяле. Захару было не привыкать, он так часто видел эту картину, что перестал обращать на нее внимание, хотя первое время крутил головой по сторонам. Особенно, когда висишь в пустоте и под ногами нет привычной твердой поверхности палубы или орбитальной станции.

Под кораблем замедлял ход республиканский крейсер. Огромное судно ощетинилось иглами боевых лазеров и твердотельных пушек. Сейчас по тревоге расчеты занимают свои места, чтобы открыть огонь по малочисленному врагу. На дисплее шлема Захара подсветились приближающиеся истребители. Юркие и быстрые машины заходили с разных сторон, готовясь открыть огонь. Никаких вспышек выстрелов не было видно — союз использовал электромагнитный разгон боевых снарядов, а для поражения на дальних дистанциях — ракеты с программным управлением и собственным пропеллером. Космопех заметил, что в районе радарной вышки вспыхнули взрывы — пилоты первым делом отрубили связь. Пора, решил десантник для себя и, отключив магнитные подошвы, прыгнул в пустоту.

Он парил в космосе, раскинув руки в стороны. Первоначальный толчок придал ему необходимую скорость, а вектор направления Захар корректировал изредка включая маневровые дюзы, из которых вылетал сжатый углекислый газ. Не пропадать же добру. Корпус крейсера приближался и вот ноги уже коснулись твердой обшивки корабля. Космопех включил магниты и прилип к металлу. Заученным до автоматизма движением он прилепил направленную мину и быстро ретировался. Взрыв прожег металл, образуя крупную дыру с рваными краями. Захар отключил магниты и проник внутрь, приготовив к бою автомат под стать экзоскелету.