Однажды мартовским утром я встала на рассвете. Да и вообще в ту ночь я мало спала, поскольку старая миссис Джермин устроила в своем доме обед в честь моей помолвки с ее внуком, хотя вряд ли это можно было бы назвать праздником, так как Джоуэн уже на следующее утро должен был отправиться на фронт. Еще в сентябре я знала, что он попросит моей руки, поскольку началась война, и Джоуэн собирался присоединиться к армии.

Нас потянуло друг к другу с первой встречи. Когда я, нарушив границу, скакала на лошади по землям Джерминов и упала, он пришел ко мне на выручку.

Можно было бы сказать, что это стало началом примирения между семьями Трегарлендов и Джерминов. Однако я не была одной из Трегарлендов, просто моя сестра-двойняшка Дорабелла вышла замуж за члена этой семьи, а я время от времени ее навещала.

Джоуэна мало интересовала вражда семей. Ему казалось смешным, что местные жители так любовно поддерживали и сохраняли эту старую историю. И все же она многие годы разъединяла семьи.

Как только закончится война, мы собирались пожениться.

Не могу описать мои чувства, когда мы с Виолеттой стояли в укрытии и я вдруг услышала голос из прошлого. Жак в Англии! И в такое время! Прошлое, которое, как я надеялась, было навсегда похоронено, настигло меня. Наверное, все, что мы делаем, остается с нами навечно, и этого нельзя избежать.

Я вспоминаю, как Виолетта цитировала что-то вроде этого:

Виолетта всегда любила поэзию и часто цитировала стихи. Как правильно сказано. Сколько хлопот у нее было со мной еще в детстве. А последняя история, из которой она помогла мне выйти с наименьшими потерями для моего достоинства.

Война тоже помогла, поскольку с ее началом у людей появились другие заботы, и им было не до неверной жены.

Было лето, то долгое жаркое лето, когда над Европой сгущались грозовые тучи. Вначале меня не особенно интересовала наступающая война, поскольку я занималась собственными делами.

Определенно, жизнь моя осложнилась. Стали другими отношения между мной и Жаком. Я чувствовала, что вокруг меня происходит что-то важное, о чем я обязательно должна знать. Часто заходил виноторговец Жорж Мансар. И я ждала его прихода — с присущим мне тщеславием я считала, что он влюблен в меня, а так как Жак охладевал ко мне, то внимание Жоржа меня радовало.

Я наконец задалась вопросом, что же будет со мной дальше. Конечно, об этом следовало задуматься намного раньше, еще до бегства из дома, но я уже отмечала, что не отличаюсь благоразумием.

Какой дурочкой я была! Да, мне надоело жить в Трегарленде, но ведь сестра была не так далеко, и родители всегда предоставили бы мне кров. А сейчас они думали, что я умерла.

Вспоминаю, как однажды Жорж Мансар пригласил меня в кафе и задал мне целую кучу вопросов, и, хотя я отвечала весьма уклончиво, все же, наверное, многое поведала ему.