…они оба летят в эту бездну, переплетением тел и душ. А она ждёт, зовёт, волочит, и Уилл не знает, удастся ли выбраться им на этот раз.

Он не знает этого, но чувствует, как, падая, Ганнибал выпускает из рук свою цепь. И им обоим подарен миг, когда можно вдохнуть полной грудью, но они лишь сильнее сжимают пальцы.

А потом вода принимает их.

Его устами колыбельная звучит баюльной песней, и Уилл прощает его за это, ибо вины его в том нет. Его устами человеческая речь звучит кровавой молитвой, и колени сами подгибаются, словно норовя опустить хозяина наземь пред ним, и Уилл прощает его за это. Ибо вины его в том нет.

Его лицо создано по образу и подобию лика, что озарён солнечными лучами и тронут мукой, взирая со старинных полотен, заточённый в тяжёлые рамы, пропитанный воском и пламенем церковного огня, но из глаз его глядит сам дьявол. И Уилл прощает его за это, ибо принимает со всеми провинностями и прегрешениями.