Весною тысяча девятьсот двенадцатого года мне исполнилось семь лет. В то время мы жили в долине Ангпур – одном из красивейших мест Кашмира, но я в те дни не видел в нем ничего особенного. Это легко объяснить. Наша семья совсем недавно переехала в эти края. Наша семья – это я, мой старший брат Рам, мать, отец и тетя Камни, которой в то время было уже за шестьдесят.

Я начал ходить в школу. Ребята знали, что я сын богатого человека, и за это терпеть меня не могли! Они били меня при каждом удобном случае. Кроме того, я был, наверное, самым большим тупицей в школе, поэтому оба учителя – и старший и младший – невзлюбили меня… Не находилось ни одного дружелюбно настроенного и сострадательного человека, который посочувствовал бы семилетнему мальчику… Моя мать была занята сердечными делами отца, а тетя Камни вечно беспокоилась обо мне и говорила:

– Опять ты сегодня ел зеленые сливы, ну хорош же…

Цепко ухватив меня за шею и прижав к себе, она заставляла меня раскрыть рот и вливала в него снадобье, которое она сама готовила из фиалок, выросших на склонах гор, корней жасмина и еще каких-то трав. До чего же горьким, кислым и противным было это снадобье!… А когда тетя Камни пыталась вылечить меня насильно, я отчаянно булькал снадобьем в горле, стараясь не глотать его. Иногда среди этих безуспешных попыток мне удавалось укусить тетю Камни за палец, но тогда мне, кроме снадобья, доставалась еще трепка. О, нет справедливости в этом мире, некому выслушать несчастного мальчика!…

Однажды, тронутый собственными мыслями о несправедливости, я решил не ходить в школу. «Будь что будет, – думал я, – что ж в конце концов, имею я право жить на этом свете, как мне нравится!» Решившись, я торопливо уложил в портфель грифельную доску, тетрадь и книги и отправился в путь. Когда наш дом скрылся за деревьями, я свернул с дороги на тропинку, которая сбегала по склону горы и шла вдоль берега реки к рисовым полям. Тропинка вела к водяным мельницам, к прохладным источникам, к зелени, вела туда, где пастухи и пастушки целыми днями пасли стада.