Толстуха принужденно улыбнулась, когда Гарри протянул ей карточку. Жаль, подумал он, что она так опустилась. Волосы у нее были не причесаны, шляпка старомодная, глаза усталые, с синяками, а лицо блестело, будто она только что отошла от раскаленной плиты. Но она, кажется, была польщена тем, что Гарри сфотографировал ее и внимательно прочитала карточку, прежде чем сунуть ее в сумку.

— Подумать только, я вас не видела, — сказала она. — Какой же у меня должен быть вид?

— Совсем наоборот, каждый выглядит лучше, если его сфотографируют неожиданно. Снимки будут готовы завтра после полудня. Вы не обязаны их покупать, но я надеюсь, что вы придете посмотреть их.

— Да, я приду. Даже наверняка. Дейни-стрит, это рядом с Палас-театром, не так ли?

Альф Муни никогда не забывал, что он похож на Адольфа Минту, как когда-то сказала одна из женщин. Возможно, он и был когда-то похож на него грустным выражением лица, мешками под глазами, свисающими усами, носом, подбородком. Из-за этого сходства Муни и носил черную фетровую шляпу, сдвинутую на затылок, американский галстук с крупным рисунком, который небрежно завязывал вокруг незастегнутого воротника рубашки. Он редко одевал пиджак и обычно ходил в рубашке с засученными рукавами и распахнутом жилете. Потухшая сигара всегда торчала в уголке рта. Но все это никого не обманывало за исключением самого Муни. В течение сорока лет он напрасно пытался сделать состояние. Он пробовал все: был букмекером, моряком, дирижером, шофером такси, бродячим торговцем, управляющим. Он зарабатывал деньги, терял их, снова зарабатывал и снова терял. Он никогда не мог остановиться.

Сейчас был нисходящий период. Три года назад он заработал пятьсот фунтов на футбольных пари и вложил эти деньги в фотостудию. Надеясь заставить работать кого-то другого, он таким образом обманет и свою судьбу. Он нанят трех молодых людей: Гарри, чтобы снимать людей на улицах и девушку, Дорис Роджерс, которая занималась проявлением, печатанием и связями с клиентами. Муни сам стоял перед входом в студию, считая, что придает ей соответствующий вид. Удивительно, но дело существовало уже три года. Для Муни такой срок был рекордом.

Наступило время подумать о другом поле деятельности и на этот счет он не строил никаких иллюзий.

Поэтому, когда Гарри попросил у него прибавку в десять шиллингов, он откинулся в кресло и горько рассмеялся.

Альф Муни не поверил своим ушам, когда Гарри сказал ему, что передумал, и если Муни не возражает, он готов остаться его компаньоном. Пока Гарри не работал, дела в студии шли плохо, и Муни задумался, сможет ли он заплатить Гарри за работу в следующий раз. Он убедился, что держаться нужно только за Гарри, а другие фотографы не стоили ничего. И как раз в тот момент, когда он решил закрыть дело, Гарри предложил ему свое участие. Муни едва не пустился в пляс, но удержался и пожал руку Гарри.

— Старина, будем на «ты», — растроганно сказал он. — Я бы предложил тебе сигару, если бы она была у меня.

Если бы Муни не был так возбужден, он заметил бы в Гарри явную перемену. Тот был более тверд, уверен, взгляд его коричневых глаз был решителен.

— Не обольщайтесь, мистер Муни. Может, вы не согласитесь с моими условиями.