Столь дерзкое преступление в райцентре случилось впервые.

В одиннадцатом часу вечера, когда теплый июньский день не успел еще угаснуть, шестидесятилетний кладовщик угольного склада Семен Иванович Тюленькин подъехал в собственной «Ладе» к пологому берегу неширокой речки, лениво петляющей в зарослях тальника через городок. Неподалеку от берега, среди густых тополей, находился районный Дом культуры, где под бодрую музыку беззаботно веселилась молодежь. Справа, над тальниковыми кустами, высился деревянный пешеходный мост к железнодорожному вокзалу. На мосту несколько подростков бренчали гитарами.

Тюленькин разделся до трусов, неторопливо вымыл автомашину и, надумав искупаться, зашел за тальниковые кусты на песчаный откос берега. Там сидел незнакомый парень в темных очках, при шляпе. Он попросил у некурящего Тюленькина закурить. Тот, понятно, отказал. Тогда парень выхватил из кармана револьвер и толкнул онемевшего от страха кладовщика в кусты. Повалив Тюленькина на землю, кляпом из носового платка заткнул ему рот, связал по рукам и ногам бельевым шнуром и укатил в тюленькинской «Ладе» неизвестно куда.

Развязали кладовщика подростки-гитаристы, когда старик вытолкнул языком кляп и закричал диким голосом. Кое-как натянув одежду, Семен Иванович прибежал в районную милицию. Худые угловатые плечи Тюленькина вздрагивали в нервном ознобе. Он болезненно морщился, часто прикладывал ладонь к большущей ссадине на лысой макушке и посиневшим распухшим языком слизывал кровь, сочившуюся из надорванного уголка губ.

Утреннее оперативное совещание при начальнике РОВД шло вяло. По докладу дежурного, кроме нападения на Тюленькина и угона его «Лады», ничего существенного за прошедшие сутки в районе не случилось. Начальник райотдела подполковник Гладышев подробно расспросил Бирюкова о намеченных оперативных мерах по розыску угнанной машины, сделал несколько пометок и своем блокноте и хотел уже закрыть совещание. В это время из Новосибирска позвонил начальник отдела управления уголовного розыска УВД области майор Шахматов и попросил подполковника детально рассказать об обстоятельствах нападения на Тюленькина.

Хмуро поглядывая из-под седых кустистых бровей на Бирюкова, словно тот был виновен в случившемся, подполковник доложил о происшествии. Наступила пауза. Шахматов, видимо, с кем-то советовался.

— Уточните цвет угнанной машины и ее номер, — вдруг сказал он подполковнику.

Гладышев заглянул в раскрытый блокнот:

Проснулся Бирюков от телефонного звонка. Первым делом машинально глянул на тикающий у изголовья будильник — стрелки показывали половину шестого утра. Звонок повторился.

— Слушаю.

— Антон Игнатьевич… — раздался в трубке голос дежурного по райотделу. — Извините за столь раннее беспокойство. В Рожневском урочище разбитая автомашина «Жигули» обнаружена. На переднем сиденье, рядом с водительским местом, засохшая лужа крови…

— Через десять минут буду в отделе! Собирайте следственно-оперативную группу.

Утром следующего дня Бирюков выехал в Новосибирск. Электричка резво постукивала на стыках рельсов. Мимо мелькали выстроившиеся рядком вдоль железнодорожного полотна молодые березки, за ними красовались разномастные домики дачных кооперативов. Глядя в окно, Антон перебирал в памяти последние события. Выводы складывались неутешительные.

Долгое время мысли крутились вокруг минчанина Савелия Вожегова. Вопрос возникал за вопросом. Есть ли какая связь между Вожеговым и смертью охранника Колчина, сопровождавшего по железной дороге вездеход тюменских геологов? Допустим, наган с боевыми патронами похитил Вожегов, но… Что побудило Вожегова ехать из Белоруссии в далекую Сибирь? Не был ли Вожегов раньше знаком с Зоркальцевым? Где, на какой почве пересеклись их пути?.. Предположим иное: они встретились в Новосибирске случайно. Что между ними произошло? Куда они ехали? За размышлениями Антон не заметил, как пролетело время. В прохладном вестибюле управления внутренних дел Бирюков предъявил козырнувшему постовому сержанту удостоверение личности и по широкой лестнице поднялся на третий этаж. Начальник отдела розыска Шахматов находился в своем кабинете. Моложаво подтянутый, ростом и шириной плеч под стать Бирюкову, он дружески пожал ему руку.

Антон вынул из внутреннего кармана штатского пиджака заключение экспертизы по крови и увеличенные фоторепродукции отпечатков пальцев. Шахматов сосредоточенно прочитал заключение. Вздохнув, поднял глаза на Бирюкова:

— Группа совпадает, резус-фактор не тот. Здесь — положительный, а у Вожегова — отрицательный.

В светлом просторном здании областной прокуратуры было малолюдно и тихо. Бирюков окинул взглядом насупленно-сосредоточенных посетителей, которые пришли сюда явно не с радостью, я, посматривая на дверные таблички, зашагал вдоль длинного коридора. Возле двери с табличкой «Следователь Н. М. Маковкина» он остановился, поднял было руку, чтобы постучать, но дверь внезапно распахнулась. Из кабинета, обдав Антона терпким запахом духов, сердито вышла полная раскрасневшаяся женщина с длинным, словно у утки, носом. Даже не взглянув на отступившего в сторону Бирюкова, она шумно высморкалась в скомканный носовой платок, рывком поправила на плече ремень хозяйственной сумки и по-солдатски широким шагом гулко застучала вдоль коридора каблуками массивных туфель.

Антон вошел в стандартно обставленный следовательский кабинет. За небольшим канцелярским столом, возле металлического сейфа, вполоборота к окну задумчиво сидела Маковкина, в темно-синем форменном костюме похожая вовсе не на следователя, а скорее на миловидную белокурую стюардессу. Повернувшись к неожиданно вошедшему Бирюкову, она не то удивилась, не то обрадовалась:

— Антон Игнатьевич?.. Наконец-то!..

— Почему, Наталья Михайловна, «наконец-то»? Я летел от Шахматова к вам, как стрела, пущенная из лука, — шутливо сказал Бирюков и поздоровался.