Колдун был высок, вальяжен и походил на артиста Янковского из старинного двухмерного фильма. При колдуне неотлучно находились две девицы в черном трико, одна поджарая, как легавая, другая хорошенькая, зеленоглазая, как персидская кошка. Для интереса я перемигнулся с девушкой-кошкой, но не почувствовал ответного вожделения.

— Я не для того прибыл сюда через две галактики, чтобы выслушивать отговорки, — колдун мерно постукивал тростью об идеально сверкающий полуботинок. Мне представилось, как они втроем летели в консульство по воздуху от самого космодрома. По улицам Тхукан-Сити трудно пробраться, не замарав обуви.

— Уважаемый гражданин Трещоткин, — консул Земной Федерации отер лоб платком. — Мы бы с радостью предоставили вам и вашим коллегам пропуск в Заповедник, но власти Тхукана установили карантин, и в нашу юрисдикцию не входят полномочия, тем более, что возможная конфликтная ситуация чревата…

— Печень давно болит? — прервал его колдун. Легавая барышня выпрямилась, встала на носочки и протянула руку к консулу. С пальцев ее сорвалась струйка розовых лепестков и растворилась в районе правого бока, прикрытого форменной рубашкой. Консул схватился за живот, всхлипнул. Внутри что-то булькнуло, крякнуло, потянуло характерным запахом. Бочком, мимо референтов, застывших в позе ритуального почтения, консул выскочил на лестницу, с грохотом захлопнув дверь.

— Так, — сказал колдун и направил трость на старшего референта.