Эта анкета состоит из трех разделов. Первые 20 вопросов относятся к Вата-доше: прочитайте каждое предложение и отметьте (по шкале от 0 до 6), в какой мере оно справедливо в вашем случае:

0 — это ко мне не относится;

3 — относится ко мне частично (или иногда);

6 — относится ко мне почти полностью (или почти всегда).

В конце раздела запишите общую сумму баллов по вашей Вате. Например, если вы отметили 6 по первому вопросу, 3 по второму и 2 по третьему, то всего по первым трем пунктам вы набираете 6+3+2=11 баллов. Таким же способом дайте ответы на все остальные вопросы раздела и получите полную сумму баллов по вашей Вате. После этого переходите к следующим 20 вопросам в разделе Питты, а затем — и разделе Капхи.

Теперь, когда вы получили три суммы баллов, можно определить ваш телесный тип. Хотя существует всего три доши, помните, что Аюрведа различает десять вариантов их комбинаций и, соответственно, десять телесных типов.

Если одна из трех полученных сумм значительно превышает другие, то, следовательно, вы относитесь к соответствующему телесному типу однозначно.

Вата

Питта

ВАТА

ПИТТА

КАПХА

Алкоголь, в форме пива ли, вина или крепких напитков, с древнейших времен служит в обществе для множества целей. В католической мессе, еврейском пасхальном богослужении, ритуалах многих других религиозных верований алкоголь играет церемониальную, а то и сакральную роль. В Соединенных Штатах, отмечая праздничные события, мы пьем шампанское, а нескончаемая телевизионная реклама раз за разом напоминает нам, что обилие пива — неотъемлемый признак хорошо проведенного времени. Все это есть следствие давней западной традиции. Говоря о важности алкоголя в общественной жизни Англии XVII века, один историк сказал, что питие было «...вплетено в ткань общественной жизни. Оно играло ту или иную роль едва ли не во всякой публичной и приватной церемонии, любой торговой сделке, любом цеховом ритуале, любом событии частной жизни — как торжественном, так и траурном».

Рука об руку с важнейшей социальной ролью алкоголя идет, однако, и давняя традиция враждебности к питию. В Америке она достигла апогея во времена Сухого закона 20-х — начала 30-х годов. Но даже без всяких запретов потребление алкоголя населением Америки по-прежнему имеет общую тенденцию к снижению после достигнутого около 150 лет назад пика. По имеющимся оценкам, в 1830 году потребление чистого спирта на душу населения составляло 7,1 галлона

[2]

, тогда как в 1989 году эта цифра составила всего 2,43 галлона.

Но даже показатель 1989 года в пересчете составляет 576 банок пива на каждого американца, так что, как видим, употребление алкоголя все еще весьма распространено. Однако приходится оно в основном на относительно небольшую часть населения: исследования показали, что пятьдесят процентов всего количества алкогольных напитков потребляется всего десятью процентами от общего числа пьющих. Эти десять процентов составляют группу алкоголиков и зависимых от алкоголя людей, которым в первую очередь и адресована данная глава.

Обсуждая историю моей юной пациентки Эллен, я уже говорил о своем убеждении, что, имея дело с пристрастием к тому или иному веществу, важно знать как о его пагубном воздействии, так и о доставляемом им удовольствии. Несомненно, с алкоголем ассоциируется множество приятных ощущений. Имеются даже документальные свидетельства о его пользе для здоровья. И в то же время, когда «употребление» превращается в «злоупотребление», вред от алкоголя значительно превышает пользу, что, конечно же, дает о себе знать очень скоро.

Кто-то может задаться вопросом, как вообще люди пришли к употреблению алкоголя? Историки считают, что первобытный человек мог обратить внимание, как разительно меняется поведение животных, которые поели забродивших плодов. Возможно, кто-то особо любопытный решил выяснить, что же заставляет, скажем, оленя ходить шатающейся походкой. А отсюда уже, пожалуй, недалеко и до того мастерства, даже искусства, которого люди достигли в производстве алкогольных напитков.

За многие тысячи лет алкогольные напитки и техника их приготовления вплелись в ткань человеческой цивилизации. Не так давно в Иране был найден кувшин со следами спирта — это подтверждает, что вино производилось на Среднем Востоке более семи тысяч лет назад. Один историк заметил, что существует только два изобретения, равно присущих всем культурам: та или иная разновидность хлеба либо макаронных изделий и «открытие и использование естественного процесса брожения». Вино, конечно же, часто упоминается в Библии, как с позитивным, так и с негативным смысловым значением.

Древнегреческий историк Геродот сообщает, что правители Персидской империи не выносили окончательного решения ни по одному из важных вопросов, не обсудив его как в трезвом, так и в нетрезвом состоянии. А в одном из прекраснейших диалогов Платона «Симпозиум», где обсуждаются вопросы любви, мы становимся свидетелями непринужденной беседы собутыльников; само греческое слово симпозиум в буквальном переводе означает «пить вместе». Питие также часто упоминается (и прославляется) у Шекспира и занимает важное место в творчестве бесчисленного множества других писателей и художников — не говоря уже о том, что оно значило в их собственной жизни.

Помимо исторического значения собственно алкоголя, питие лежит в основе социальных институтов, сохраняющих свою важность и по сей день. Телевизионное шоу «Будем здоровы!» изображает небольшой кабачок своего рода раем: теплая обстановка, старые друзья встречаются, беседуют, попадают в смешные ситуации... Очень редко действие шоу выносится за пределы этого кабачка, да это и свело бы на нет весь замысел программы. Кабачок способен стать убежищем, безопасным местом, куда можно при случае спрятаться: именно таков смысл названия рассказа Эрнеста Хемингуэя об одном испанском кафе — «Там, где чисто, светло».

Алкогольные продукты можно считать напитками, но точно так же их можно рассматривать как наркотики. По существу, алкоголь — это наркотик, злоупотребление которым распространено в Соединенных Штатах гораздо больше, чем каким-либо другим. Согласно результатам одного замечательного исследования, в Америке на долю алкоголя приходится 85% всех случаев наркотической зависимости. Помимо этого, имеются данные, что под воздействием алкогольного пристрастия в тот или иной период своей жизни пребывают около 13,5% всего населения США.

Последствия этой печальной статистики чрезвычайно серьезны как для каждого отдельного человека, так и для общества в целом. Некоторые формы рака, например, напрямую связываются с запойным пьянством, а при раке пищевода следствием употребления алкоголя являются целых 75% смертельных исходов. Нередки и случаи, когда чрезмерное потребление алкоголя приводит к раку печени. Результатом длительного пьянства может быть разрушение поджелудочной железы, желудка, тонкой кишки, не говоря уже об ослаблении мыслительной способности. Поистине, подробный перечень производимых алкоголем разрушений, равно как и счет за соответствующее лечение, занял бы не одну страницу.

Опасности, которые несет с собой алкоголь, не ограничиваются его биохимическим воздействием. Несмотря на достигнутый в последние годы существенный прогресс, общеизвестной остается высокая степень обусловленности употреблением алкоголя автокатастроф; около половины смертельных случаев на дорогах по-прежнему связаны с пьянством. Алкоголь так или иначе замешан в шестидесяти процентах случаев гибели людей на воде. Помимо этого, около 30 тысяч человек ежегодно гибнут в различного рода вызванных употреблением алкоголя происшествиях, не связанных с механическими транспортными средствами. Важно отметить, что эти цифры относятся не только к жертвам, находившимся в состоянии тяжелого опьянения. В конечном счете любое употребление алкоголя существенно увеличивает вероятность пострадать от несчастного случая.

Проблемы, порождаемые пристрастием к алкоголю, весьма существенны и в не столь зловещей сфере. Так, пьянство часто становится причиной бессонницы. С пьянством может быть связано и ожирение, и разновидность отвращения к пище, распространенная среди горьких пьяниц, которые, бывает, ничего не едят, получая калории только от алкоголя. Довольно-таки неприятным может быть и похмелье, биохимический механизм которого, несмотря на обилие народных средств от этой напасти, полностью еще не изучен.

Снова-таки, это лишь мимолетный взгляд в бездну несчастий, которые навлекает на себя тот, кто чрезмерно увлекается алкоголем. Нам, однако, стоило бы более тщательно разобраться, что здесь означает слово «чрезмерно» и в чем состоят различия между потребностью в алкоголе и подлинно аддиктивным поведением.

Как врачу, знакомому с Аюрведой, мне не особенно по душе утверждение, что существует четкая граница между физическими и умственными, эмоциональными и духовными составляющими человеческой природы. Коль скоро каждая мысль, каждое чувство так или иначе физически проявляются в нашем организме, понятно, что сознание и тело в действительности суть единое целое. Тем не менее было бы полезно провести некоторое различие между алкогольной потребностью и пристрастием к алкоголю посредством разделения опыта, воспринимаемого как эмоциональный, и опыта, порождающего вполне определенные физические ощущения. Кроме того, термин «пристрастие к алкоголю», в отличие от «алкогольной потребности», предполагает присутствие в жизни пьющего человека ярко выраженных негативных элементов, как то: неурядиц на работе, правовых и финансовых трудностей, семейных проблем. Потребность же в алкоголе — понятие более размытое, означающее ситуацию, когда употребление алкоголя тем или иным образом препятствует человеческой свободе наслаждаться жизнью, сколь бы незначительным ни казалось такое вмешательство.

Однажды я путешествовал со своим приятелем, который, подобно миллионам людей во всем мире, имел привычку пить за едой вино. Когда же волей случая мы очутились в ресторане, не имевшем лицензии на продажу спиртных напитков, я понял, что мой друг не просто наслаждался вином за обедом — скорее он был не способен наслаждаться обедом без вина. Когда он осознал, что в этом ресторане вина не подадут, на его лице было написано такое неподдельное страдание, что не могло быть и речи о том, чтобы остаться здесь обедать. «Я просто не могу есть без вина», — упавшим голосом извинился он, когда мы отправились на поиски другого ресторана. Он испытывал неумолимую, неизменную потребность в алкоголе в определенные часы.

Если во время приема пищи алкоголь отсутствовал, мой приятель чувствовал себя в высшей степени неуютно и испытывал потребность как-то поправить такую ситуацию. В отличие от законченных алкоголиков, он, однако, не становился без спиртного физически нездоров; не оказывало заметного влияния такое отсутствие и на внешние обстоятельства его жизни. Но несмотря на то что алкоголь играл для него сравнительно небольшую и специфическую роль, в моем понимании это уже являлось алкогольной потребностью.

В отличие от алкогольной потребности, пристрастие к алкоголю, то есть законченный алкоголизм, можно определить более конкретно, используя ограниченное число хорошо известных симптомов и характеристик.

Приоритеты.

Нет ничего удивительного в том, что потребность в алкоголе часто перерастает в полновесное алкогольное пристрастие. Этот процесс был во всех подробностях описан в цикле лекций, прочитанных в Йельском университете исследователем Э.М. Джеллинеком. Изложенные им результаты были получены путем обработки анкет, заполненных более чем двумя тысячами алкоголиков, и послужили основой для построения «модели болезни алкоголизм», что дало весьма действенный подход к решению этой проблемы. Благодаря своим исследованиям Джеллинек смог определить специфические и предсказуемые стадии «болезни алкоголика», длящиеся порой месяцами, а то и годами. С такой точки зрения алкоголизм может рассматриваться как хроническое общесистемное дегенеративное расстройство здоровья, аналогичное таким заболеваниям, как сифилис и рассеянный склероз. Признавая, что некоторые пьющие никогда не идут дальше стадии «привычки», сходной с тем, что мы назвали потребностью в алкоголе, Джеллинек приходит к выводу, что алкогольная зависимость в своем развитии проходит четыре непродолжительные стадии.

Мечта о некоей субстанции, которая преображала бы действительность, глубоко укоренена в человеческом воображении. В ведической литературе не раз упоминается мистическая жидкость, называемая сома, — нектар богов, дарующий бессмертие всякому, кто его попробует. Той же силой в греческой мифологии обладает амброзия. В ветхозаветной Книге Исхода израильтяне погибали в пустыне от голода, но Бог послал им манну, падавшую с небес, как снег, а на вкус бывшую лучше всякой пищи, какую можно себе представить.

Некоторые библейские эпизоды помогают нам понять, что такое пристрастие — в частности, пристрастие к наркотикам. Наркотическая зависимость овладевает людьми, жизнь которых подобна блужданию в пустыне и лишена всяких удовольствий и духовной пищи. Когда находится что-то такое, что обещает перенести этих людей в совершенно иную реальность, многие из них соглашаются на это просто потому, что на их взгляд ничто другое не обещает им ничего подобного. Но как мы уже видели в случае алкоголя, в этом и состоит ирония пристрастия — то, что начинается как поиск наслаждения, вскоре превращается в длительную борьбу за то, чтобы избежать страдания.

В случае далеко зашедшей наркотической зависимости причиняемые прекращением приема наркотика мучения намного превышают удовольствие от получаемой эйфории — да и та, когда организм к наркотику привыкает, становится практически недостижимой. В скором времени оказывается, что человек принимает наркотики только для того, чтобы избежать этих мучений. То, что казалось вратами рая, в конечном счете ведет лишь в другую пустыню.

Представление о пристрастиях как о тщетных, но понятных исканиях противоречит некоторым аспектам теории, лежащей в основе многих лечебных программ и полагающей аддиктивное поведение болезнью. Эта теория делает упор на генетическую предрасположенность к «инфекции аддиктивного поведения», которая действует на свою жертву совершенно так же, как любая другая заразная болезнь. Некоторые сторонники подобных взглядов утверждают, что одно-единственное употребление наркотика вызывает в мозгу человека необратимые химические изменения, порождая тем самым неустранимое стремление к новым порциям зелья. Прием наркотика в этом случае уподобляется укусу комара, переносящего малярию или желтую лихорадку, — как только это случилось, дальнейший ход действий предопределен.

Однако между развитием наркотического пристрастия и развитием инфекционного заболевания имеются совершенно очевидные отличия. Для развития болезни от жертвы комариного укуса не требуется никакого сознательного участия. Наркоману же требуется совершить целый ряд более или менее целенаправленных действий, причем на каждом этапе для него имеется возможность «выхода», по крайней мере физическая. Ведь он должен найти поставщика, деньги для оплаты, а нередко еще и выполнить целый ряд приготовлений к употреблению наркотика. Наркоману также приходится принимать решение, заниматься ли ему деятельностью, которая всячески ограничивается обществом и в правовом, и в моральном смысле, а потому может повлечь за собой суровое наказание. Все эти этапы требуют выбора. Я предпочитаю думать, что этот выбор всякий раз сознательный, ведь это означает, что на каждом из названных этапов он может оказаться и иным.

С точки зрения Аюрведы, отсутствие в жизни человека счастья есть важнейшая причина и одновременно главнейшее следствие его пристрастия. Вместе с тем существует также ряд вполне определенных признаков привыкания к употреблению наркотиков, проявляющихся в повседневной жизни наркомана. На них стоит обратить внимание как в целях диагностики, так и потому, что они могут сообщить многое о психологическом состоянии такого человека.

Перечень веществ, в принципе способных вызвать привыкание, весьма обширен. Различные вещества, кроме того, существенно отличаются по своим биологическим, психологическим и социальным характеристикам. Кокаин в порошке, например, как правило считается наркотиком средней и высшей категории. По своему воздействию на организм он отличается от родственного ему, но более дешевого крэка, популярного в основном среди менее обеспеченных людей. Амфетамины чаще используются водителями дальних рейсов и студентами университетов, в то время как опиаты, в частности героин, в той или иной степени применяются практически всеми слоями населения. Однако несмотря на различия между наркотическими веществами и употребляющими их людьми, существуют определенные ключевые элементы, характерные для пристрастия как такового. Поэтому вместо того, чтобы рассматривать отдельно каждый наркотик или их фармакологическую группу, сосредоточимся на общих моментах, характерных для аддиктивного поведения в целом.

Как и в случае алкоголя, употребление наркотиков с целью изменения состояния сознания или для «расслабления» многие тысячи лет было частью всех человеческих культур. Анализ текстов глиняных табличек, изготовленных без малого семь тысяч лет назад в Шумерском царстве, позволяет связать значение одного из иероглифов с опиумом. Контекст показывает, что это слово, кроме того, имело смысл веселья и радости. Имеются также свидетельства, что озерные жители Швейцарии, чья культура зародилась около двух с половиной тысяч лет до нашей эры, ели маковые зерна, являющиеся естественными источниками опиума и его производных. Говоря о том, что наркотики использовались с древнейших времен, я, однако, вовсе не намерен их использование оправдывать.

Стремление человеческого общества ограничить или запретить определенные образы поведения ничуть не менее древнее, чем желание употреблять наркотики или алкоголь. Одно из первых тому свидетельств мы обнаруживаем в библейской истории Адама и Евы, нарушивших запрет Бога и вкусивших плод с Древа Познания. Таким образом, мы не можем оправдывать употребление наркотиков на основании того, что для человека это совершенно «естественно», ведь для него столь же естественно считать одни поступки добром, а другие злом. Порой, однако, эти ярлыки навешивались совершенно произвольно, и то, что считалось добром в одном столетии, в другом превращалось во зло. Поэтому, чтобы говорить об употреблении наркотиков разумно и объективно, нам потребуется принимать во внимание не только переменчивые социальные и исторические обстоятельства, но и медицинские и психологические факторы.

Так, кофе в современном западном обществе не считается запрещенным наркотическим веществом, невзирая на тот факт, что крепкий кофе может вызывать как физические, так и эмоциональные расстройства. Когда в XVII веке кофе впервые появился в Европе, он сразу стал чрезвычайно популярен. Гражданские власти попытались ограничить, а то и запретить его употребление, но это оказалось им не под силу. По всему континенту кофейни превратились в излюбленные места собраний. Любителями кофе были Вольтер и другие деятели Просвещения, а французский романист Бальзак в буквальном смысле умер вследствие своего пристрастия к этому напитку, которое было столь сильным, что под конец жизни он пил кофе, по густоте не уступавший супу.

Вне зависимости от того, идет ли речь о пристрастии к азартным играм, героину, рафинированному сахару или кокаину, такого рода опыт сродни катанию на американских горках — краткие периоды удовлетворенности погружены в более обширный контекст мучительного ожидания исполнения желания. Однако в случае, когда предмет пристрастия относится к числу запрещенных, ситуация оказывается более психологически сложной. Вовлеченность в противоправную деятельность неизбежно возводит между таким человеком и чуждыми этой деятельности людьми серьезную преграду. С точки зрения пристрастившегося к незаконному, все люди, с которыми он контактирует, подразделяются на своих и чужих — на тех, кто может помочь ему достать наркотик, и тех, кто может выдать его полиции. Каждый человек либо друг, либо враг — при этом большинство людей оказываются врагами, просто в силу противоправного характера деятельности пристрастившегося.

Пристрастие к противозаконному веществу становится определяющей частью жизни наркомана. Именно сквозь эту призму он рассматривает свое существование. Это не является ни биохимическим свойством пристрастия, ни особенностью вызвавших его веществ. В больницах нередки случаи привыкания пациентов к морфию или другим используемым в курсе лечения обезболивающим препаратам, однако эти люди не приходят к психологии «я против всего мира», свойственной нелегальным наркоманам, для которых антисоциальный и таинственный аспекты пристрастия являются фундаментальной составляющей этого опыта. Как пишет по этому поводу один исследователь, «Тем, кто никогда не испытывал пристрастия к [противозаконным] препаратам, трудно понять то значение, которое наркоманы придают своему излюбленному наркотику... Не так уж редко пристрастившиеся к кокаину признают, что, если им придется выбирать, они предпочтут кокаин друзьям, возлюбленным и даже своей семье».

«Я могу воздержаться, но не могу соблюдать умеренность», — заявил ученый XVIII века Сэмюэл Джонсон. Считая пьянство аморальным, он перенес свой выбор на чай — и ему случалось выпивать по шестьдесят чашек в день. Однако мало кто из «аддиктивных личностей» отличается джонсоновской проницательностью по части своей неспособности к самоконтролю. Никто не начинает употреблять наркотики с сознательным намерением превратиться в наркомана, а многие из «экспериментирующих» с запрещенными препаратами никогда и не приобретают зависимости. Но обычно пристрастившемуся свойственно переоценивать свои способности к самоконтролю и недооценивать силу возникшей у него привязанности. Пока факт пристрастия не станет неопровержимым, употребляющий наркотики человек чаще всего будет определять наркомана как «того, кто употребляет наркотики больше, чем я».

Привычка к употреблению наркотиков начинается со своего рода сделки, где сиюминутное, кратковременное наслаждение достигается ценой риска серьезных и долговременных физических, эмоциональных и правовых проблем. Нетерпеливое предвкушение — ощущений, возбуждения, признания со стороны себе подобных — является характерным элементом поведения человека на ранних стадиях употребления наркотиков. По мере же привыкания такая нетерпеливость часто приобретает неистовый характер, хотя впоследствии может превратиться в тупое апатичное пристрастие. С точки зрения Аюрведы, нетерпеливость, сопутствующая употреблению наркотиков, свидетельствует о неуравновешенной Вате. Вспомним, что Вата происходит от воздушного элемента, и, подобно ветру, эта доша часто меняет направление и силу, будто бы она неспособна успокоиться или удовлетвориться. Для обозначения же спокойного и ясного состояния сознания Аюрведа использует санскритское слово саттва, означающее чистоту.

Наркотики оказывают на мыслительную деятельность искусственное, внешнее влияние. В зависимости от рода препарата, результатом такого влияния может быть как притупление, так и временное обострение чувств. Однако конечный эффект всегда состоит в нарушении психического равновесия и в характерных для неуравновешенной Ваты проявлениях беспокойства и непредсказуемости. Вата, кроме того, весьма сухая доша, и мочегонное действие многих наркотиков может обезводить организм. Возникающие при этом запоры и почечные проблемы и без того свойственны людям с неуравновешенной Ватой.

Амфетамины и другие стимуляторы, попадая в человеческий организм, сильно и мгновенно раздражают Вату. Однако даже седативные средства и опиаты, несмотря на кратковременность их воздействия, могут привести к тому же результату. В любом случае, в основе разнообразных симптомов, сопутствующих воздержанию от вызвавших привыкание препаратов, лежат расстройства Ваты, и устранять их необходимо с помощью уравновешивающих Вату техник (представленных в третьей части этой книги).

Роль табака в жизни Америки относится к числу тем, вызывающих сегодня наиболее жаркие дискуссии. В отличие от вопросов, связанных с опасностью употребления запрещенных веществ, например наркотиков, или не запрещенных, но потенциально опасных продуктов, таких, как алкоголь, по поводу статуса табака в нашем обществе нет полного согласия. Практически все врачи осуждают курение, однако существуют мощные финансовые и политические интересы, которые его защищают и рьяно пропагандируют. И что с того, что на каждой пачке сигарет имеется предупреждение министра здравоохранения — табачные налоги приносят властям огромные доходы, из-за чего все правительственные меры против курения неизбежно оказываются в той или иной степени половинчатыми. В итоге (о чем не упускают случая напомнить табачные компании) табак остается легальным продуктом, и на федеральном уровне за много лет не было предпринято ни одной серьезной попытки изменить это положение. Между тем курение непосредственно замешано в смерти более тысячи американцев ежедневно.

Табак и наше к нему отношение порождают дилемму, выходящую далеко за рамки обычных дискуссий об употреблении наркотиков. Она в значительно большей степени, чем в случае других наркотиков, затрагивает фундаментальные вопросы, связанные с финансами, демографией и свободой личности. Производство коки, являющейся источником кокаина, или опиумного мака, важно для экономики таких стран, как Перу и Афганистан, и правительство Соединенных Штатов оказывает на них давление с целью прекратить выращивание этих растений. Однако почти весь наш табак вполне легально выращивается на территории США, невзирая на тот факт, что с курением связана смерть более 400 тысяч человек ежегодно — гораздо больше, чем с прочими формами употребления наркотических веществ. Даже в тех случаях, когда закон пытается каким-либо образом заявить о себе в отношении курения, он оказывается не особенно эффективен, если не вообще игнорируем. Так, подростковое курение противозаконно, однако более трех миллионов подростков — заядлые курильщики.

В этой стране практически каждый курильщик знает, что курение опасно для его здоровья. Когда пометка «опасно для здоровья» на сигаретных пачках стала требованием закона, табачные компании с радостью подчинились, будучи уверены, что наличие такого предупреждения защитит их от судебных исков со стороны умирающих курильщиков. Будет ли это так, мы еще посмотрим, однако имеются свидетельства, что предупреждения и тому подобная антиреклама курения возымели действие. Ежегодно миллионы американцев бросают курить. Верно, однако, и то, что многим людям оказывается не под силу преодолеть эту привычку и что большинство из бросивших (или никогда не начинавших) курить относятся к более образованным и обеспеченным слоям общества. В некоторых же демографических группах, таких, как молодые чернокожие и девочки-подростки, курение становится все более популярным. Блестящим также представляется будущее табака в других частях мира. Так, в Китае, с его более чем миллиардным населением, число курильщиков превышает население Соединенных Штатов.

Как и алкоголь, табак всю свою историю обладал ритуальной функцией. Общеизвестна бывшая в распространении у некоторых индейских племен церемония выкуривания «трубки мира». Вероятно, именно в этом контексте с табаком столкнулись первые европейские исследователи, такие, как сэр Уолтер Рэли. Именно Рэли обычно ставят в заслугу привоз табака в Англию в XVII веке, хотя это, вообще говоря, исторически недостоверно. Курение известно в Европе со времен первых экспедиций Колумба в Новый Свет, предпринятых за столетие до Рэли. Известно, что один из членов команды Колумба был заключен в тюрьму «для блага души его», когда по возвращении в Испанию закурил сигару. Ко времени же его освобождения курение обрело популярность по всей Европе.

Интересно отметить, что курение с самого начала вызвало неоднозначное отношение и даже протест со стороны светских властей и религиозных институтов. В Германии курение вскоре после своего появления стало караться смертной казнью. В России курильщика могли приговорить к оскоплению, а в Америке еще в 1909 году десять штатов имели законы против сигарет. Однако популярность курения среди большинства населения всегда была высокой. Никакие самые суровые правительственные меры не могли помешать распространению курения табака; невозможность же полного официального его запрета быстро стала очевидной. В отличие от сегодняшнего дня, медики в меньшей степени выступали против курения, чем блюстители общественной морали; европейские врачи видели в табаке не столько порок, сколько мощное лекарственное средство. Но как бы ни относился к этому официоз, там, куда попадал табак, остановить курение было невозможно.

Поворотный момент в истории табака настал, когда в XIX веке были изобретены сигаретозакаточные машины. До этого табак жевали, нюхали или курили в трубках и в виде сигар; громоздкость этих способов ограничивала объем его потребления. Но даже первые закаточные машины уже могли производить ежедневно более ста тысяч сигарет. Кроме того, изготовленные таким способом сигареты были дешевле и легче переносили транспортировку. Они также прогорали быстрее других типов табачных изделий, что способствовало более частому курению. Следует отметить, что история способов потребления табака и кокаина оказалась аналогичной. Среди широких слоев населения порошкообразный кокаин в основном был вытеснен крэком, который отличался меньшей стоимостью порции, более кратковременным эффектом и «удобством» использования. Даже такой краткий обзор вскрывает важный аспект привлекательности табака. С самого начала это был простой способ попрания границ официальной морали, род рискованного занятия, заимствованный у «диких индейцев». К 1920 году курение в Соединенных Штатах считалось признаком искушенности человека, подобно тому как в те же времена посещение мест подпольной продажи алкоголя давало людям повод задирать нос перед властями. Нет сомнения в том, что для некоторых групп, в частности для подростков, этот аспект и поныне является важной составляющей притягательности табака. Однако курение явилось также способом проявления товарищества, демонстрацией зрелости, духа и личного своеобразия — такие мысли наверняка посещали тех, кто хоть раз смотрел фильмы с участием Хамфри Богарта или Бетт Дейвис. Лишь в последние десятилетия в широких слоях населения действительно произошла перемена в отношении к табаку. Но даже эти недавние изменения в Соединенных Штатах коснулись в основном вполне определенных групп.

Как бы ни относились к табаку медики прошлого, сегодня практически все врачи строжайшим образом предостерегают своих пациентов об опасности курения. И хотя представители табачной промышленности по сей день продолжают это оспаривать, аддиктивный характер курения уже ни у кого не вызывает сомнений.

В состав табачного дыма входит около четырех тысяч различных химических соединений — в том числе угарный газ, аммиак, синильная кислота и формальдегид, — но общеизвестно, что источником основных психотропных эффектов курения является никотин. Исследователи расходятся во мнениях относительно силы воздействия никотина по сравнению с такими веществами, как кокаин или амфетамины, однако ни у кого нет сомнений в том, что он обладает сильнейшей способностью вызывать привыкание. Из тех, кто когда-либо пробовал кокаин, в конце концов становятся наркоманами от трех до двадцати процентов, в то время как из «экспериментирующих» с курением заядлыми курильщиками становятся от трети до половины. По результатам исследований, вероятность того, что курение станет неотъемлемой частью жизни подростка, выкуривающего в день всего четыре сигареты, составляет 94%.

Существует множество подходов к избавлению от табачного и никотинового пристрастия. Практически все они оказываются действенными в отношении некоторых курильщиков и абсолютно не эффективны в отношении всех остальных. Это наводит на мысль, что секрет здесь кроется не столько в подходе к лечению, сколько в сознании и душе курильщика — и я пришел к такому выводу на основании собственного опыта.

Я начал курить, когда мне было семнадцать лет. Шли годы, я не раз предпринимал попытки бросить, но ни одной из них не хватало надолго. Я презирал свою привычку к курению и злился на себя за то, что ей уступаю. Множество раз я в ярости выбрасывал остававшиеся в пачке пять сигарет, давая себе обещание покончить с вредной привычкой. Но спустя час или около того я всякий раз украдкой распечатывал новую пачку. Я заметил, что порочный круг самобичевания и чувства вины каким-то образом оказывался тем механизмом, который подпитывал мою привычку, однако это открытие не оказало на мое пристрастие к курению никакого влияния. Я просто-напросто раз за разом отрабатывал эту цепочку. Говоря языком Аюрведы, мое желание бросить курить всякий раз преодолевалось воспоминанием о курении и порожденным этим воспоминанием желанием закурить снова.

Затем в один из вечеров я пошел на балет. Сидя в темном зале и восхищаясь грациозными танцорами, я слышал собственное хриплое и свистящее дыхание. Этот контраст произвел на меня огромное впечатление. Передо мной по сцене порхали блестящие атлеты, а я боролся за то, чтобы всего лишь дышать.

Широкая популярность курения в мире со всей очевидностью свидетельствует о том, что это пристрастие не ограничивается рамками какой-либо определенной группы людей. Как позволяет увидеть аюрведический подход, к курению по той или иной причине могут пристраститься люди различных ментально-телесных типов.

Люди Вата-типа, вероятнее всего, будут использовать табак в качестве способа разрядки излишков энергии. Верчение в пальцах сигареты дает выход нервозности и беспокойству, характерным проявлениям неуравновешенной Ваты. Люди Вата-типа могут быть более, чем Питта- и Капха-типы, предрасположены бросить курить, но только потому, что они вообще более склонны к переменам. Хотя им может оказаться легче бросить, но высока вероятность того, что они начнут курить снова. Мало кто из курильщиков Вата-типа среднего возраста не выбрасывал свои сигареты по меньшей мере три-четыре раза.

У людей Питта-типа курение выражает характерное для этой доши стремление к силе и самоутверждению. Люди Питта-типа редко позволяют собой управлять, поэтому, сколь бы негативную репутацию ни создавали курению, это вряд ли хоть как-то на них подействует. В сущности, сама по себе «игра с огнем» — как в прямом, так и в переносном смысле — весьма притягательна для людей Питта-характера. Им также свойственно расписанное по минутам и ритуализированное поведение, и они, вполне вероятно, будут испытывать сильную потребность в сигарете в определенные часы, особенно после еды.

У Капха-доминирующих личностей курение чаще всего является следствием их размеренного и созерцательного стиля жизни. Многих мужчин Капха-типа особенно привлекают сигары. Расположиться в удобном кресле с огромной сигарой больше во вкусе Капхи, чем Ваты или Питты. Как и люди Питта-типа, Капхи могут упорно отмахиваться от советов бросить курить.

Я уверен, что описанная ниже четырехступенчатая техника прекращения курения будет полезной каждому человеку, независимо от его ментально-телесного типа. Однако как и в случае алкоголя, успех здесь зависит от духовно обоснованной уверенности в том, что вы действительно хотите заменить в своей жизни курение удовольствием иного рода — удовлетворением высшего порядка. Прежде чем пытаться бросить, выясните, что дало вам курение, а также чего оно вам стоило. Дойдите до точки искреннего намерения, а затем используйте описанный ниже метод в качестве практического руководства по претворению этого намерения в действие.

Известно, что в годы, проведенные им в Институте специальных исследований в Принстоне (Нью-Джерси), Альберт Эйнштейн был совершенно поглощен своими научными размышлениями. В своей книге об истории этого института «Кто занял место Эйнштейна?» Эдвард Реджис рассказывает о случае, происшедшем с великим физиком, когда тот однажды прогуливался возле своего дома. Ему встретился его младший коллега по институту, они несколько минут побеседовали и уже собирались разойтись каждый своей дорогой. Однако Эйнштейн заколебался:

— Прошу прощения, но у меня к вам напоследок еще один вопрос, — сказал он. — Когда мы остановились побеседовать, я шел к своему дому или от него?

Многие, наверное, удивились бы такому вопросу, но те, кто работал с Эйнштейном, к подобным вещам привыкли.

— Вы шли прочь от своего дома, — ответил молодой профессор. — Я точно помню.

— Прекрасно, — с улыбкой ответил Эйнштейн. — Это значит, что я уже съел свой обед.

Новорожденные младенцы плачут. Они не понимают, почему именно они плачут, — они просто чувствуют, что что-то не так. Но мама новорожденного знает, что ребенок голоден, и это дело вполне поправимо. Когда губы младенца смыкаются вокруг соска, из которого начинает течь молоко, что-то, что было не так, начинает восприниматься как нечто хорошее. Там, где было страдание, появляется удовольствие. Опять-таки, ребенок не понимает, как это происходит. Он просто знает, что благодаря еде мир становится лучше — и вряд ли кто-нибудь когда-либо забудет об этой связи.

Природа устроила так, что вызванный голодом дискомфорт устраняется при помощи пищи. А как насчет дискомфорта, вызванного напряженной работой, одиночеством или раздражением? Как насчет эмоциональных страданий, вызванных крайне избыточным весом, — может ли это быть утолено с помощью еды? Конечно, если речь о кратковременном облегчении, ответ будет утвердительным. Точно так же все эти проблемы можно на какой-то миг заглушить выпивкой или инъекцией героина. Но все подобные полумеры в действительности являются отступлением к состоянию детской зависимости, попыткой вновь пережить то ощущение, которое испытывает маленький ребенок, когда неким чудесным образом начинает чувствовать себя лучше. Увы, это одна из тех сфер, где нам «нет пути назад». В отношении пристрастия к еде отсюда можно извлечь следующий урок: если вы взрослый, не пытайтесь справиться со своими проблемами так, как вы это делали будучи ребенком.

Если вам не нравится ваша работа, поговорите со своим начальником. Если вы недовольны своими близкими, не скрывайте своих чувств. Если вы действительно голодны, то, как бы вы ни страдали излишним весом, во что бы то ни стало поешьте. Но если вы не голодны — не ешьте.

Если вы, не голодны — не ешьте! Я хочу особо подчеркнуть этот момент, поскольку именно в нем — ключ к преодолению пристрастия к еде. Говоря об алкоголе, наркотиках и табаке, я старался обратить ваше внимание как на опасности, которые несут эти вещества, так и на доставляемые ими удовольствия. Но есть ли, право же, необходимость много говорить об удовольствии, которое доставляет еда? Разумеется, бывают люди вроде Альберта Эйнштейна, сознание которых заполнено совершенно другими мыслями, но для большинства из нас еда — мощнейший источник благополучия. Вот только когда еда становится для человека основным источником благополучия, или по крайней мере единственным источником удовольствия, ему не избежать проблем.

Как и в случае любого рода аддиктивного поведения, главная трудность в преодолении пристрастия к еде состоит в отыскании этому пристрастию позитивной, действительно доставляющей удовольствие замены. Дело не только в том, чтобы просто меньше есть, но и в том, чтобы вместо этого делать что-то радостное. В третьей части этой книги вы найдете некоторые рекомендации относительно диеты, а также ряд соображений, которые помогут вам отыскать в вашей жизни новые источники радости. Вы получите массу возможностей их испробовать, ведь у вас высвободится все то время, которое вы посвящали еде, не будучи голодны. Помните: если вы не голодны — не ешьте!

Вата, Питта и Капха отличаются друг от друга своим проявлением в сфере питания. Но, как и в случае других пристрастий, более или менее длительное пристрастие к еде обычно приводит к Вата-неуравновешенности. Помните об этом при чтении приведенных ниже описаний. Даже в том случае, если по результатам ответов на вопросы анкеты вы относитесь к Капха- или Питта-типу, обратите особое внимание на сведения о привычках в еде людей Вата-типа. В третьей части этой книги вы найдете рекомендации по питанию, специально предназначенные для успокоения Ваты.

Нерегулярность является отличительной чертой пищевых привычек людей Вата-типа, особенно когда эта доша выходит из равновесия. Иногда такие люди принимают решение следовать весьма строгой диете; они могут даже внезапно начать интересоваться пищевой ценностью различных продуктов, возможным вредом пестицидов и прочих примесей. Однако столь же внезапно они могут остро захотеть чего-нибудь совершенно с этим не согласующегося — мороженого, пирожных, красного мяса, шоколадных батончиков, — и противостоять подобным искушениям людям Вата-типа с неуравновешенными дошами бывает довольно сложно. Такое бросание из крайности в крайность в чем-то подобно поведению запойного алкоголика и порождает ощущение, что жизнь такого человека ему самому не подвластна. Как это ни парадоксально, случается, что люди Вата-типа имеют привычку все время что-нибудь есть. Как и в случае заядлых курильщиков, прикуривающих одну сигарету от другой, это просто-напросто свидетельствует об общей нервозности.

Как и во всех остальных сферах жизни, характерной особенностью Питты в вопросах еды является потребность в организованности и предсказуемости. Большинство людей Питта-типа предпочитают питаться три раза в день в одно и то же время. При этом состав меню для них гораздо менее важен, чем его постоянство. Философ Людвиг Виттгенштейн, чьи идеи представляют собой крайнее выражение взглядов людей Питта-типа, однажды заметил: «Мне не важно, что я ем, пока я ем каждый день одно и то же». Большинство людей Питта-типа, быть может, не заходят столь далеко, но они действительно склонны расстраиваться, если им приходится менять свой образ питания — как и любой другой образ действий в их жизни. Когда такие перемены происходят (что, разумеется, неизбежно), раздражение, обычно весьма неглубоко скрывающееся у Питта-личностей, бывает готово выплеснуться наружу. Многие страдающие пристрастием к еде люди Питта-типа пользуются этим пристрастием для того, чтобы дать выход ярости, — они буквально «проглатывают свое раздражение». Не отдавая себе в этом отчета, Питта-личности с неуравновешенными дошами вполне могут относиться к своему привычному перееданию как к акту мятежа, некоему вызову несправедливости этого мира.

На Западе продукты питания классифицируются по содержанию в них жира и по калорийности. В последние годы мы также стали проводить различие между так называемыми натуральными продуктами и теми, которые подвергаются существенной обработке и содержат различные добавки. Но несмотря на то, что мы, решая, чем нам питаться, употребляем эти слова, большинство людей вряд ли действительно понимают их значение. Как правило, люди поступают по принципу «чем меньше, тем больше»; иными словами, чем меньше калорийность и жирность, тем лучше. С учетом потребностей конкретного человека, это может не всегда оказаться так. Если, например, вам требуется быстро и надолго запастись энергией, вам нужна как раз высококалорийная пища. Аюрведа использует систему классификации продуктов питания, прошедшую проверку многовековым опытом. В ней нет никаких числовых показателей, никаких граммов или калорий на унцию. Аюрведические категории основываются на том, какой вкус имеют те или иные продукты, когда мы кладем их в рот. Согласно этой тщательно разработанной системе, Аюрведа различает шесть вкусовых категорий. Ознакомившись с шестью основными вкусами и следуя важному аюрведическому принципу, предписывающему включать все эти вкусы в каждый прием пищи, вы сможете избежать многого из того, что лежит в основе пристрастия к еде. Помимо этого, еда будет приносить вам большее удовольствие.

Эти шесть вкусов таковы: сладкий, кислый, соленый, острый, горький и вяжущий. Четыре из них, разумеется, вам хорошо знакомы, а вот острый и вяжущий могут показаться чем-то новым. Вот несколько простых примеров всех шести вкусов:

Сладкий:

сахар, мед, рис, мучные изделия, хлеб, молоко, сливки;

Кислый:

сыр, йогурт, лимоны, сливы и другие кислые фрукты;

Соленый:

все подсоленные блюда;

Будучи столь распространенными в нашем обществе, нарушения питания стали предметом пристального внимания со стороны как научных, так и деловых кругов. Огромные прибыли ждут того, кто сможет предложить быстрый и простой способ обуздать переедание, и известны случаи больших успехов в этой сфере — по крайней мере если говорить об успехе сиюминутном. Тем не менее мне хотелось бы вновь подчеркнуть важность искреннего намерения и духовного осознания для сколь-нибудь долговременного решения проблемы аддиктивного поведения любого рода.

Я хочу рассказать историю, которая, как мне кажется, прекрасно иллюстрирует границы чисто механического подхода к пищевому пристрастию. Она приведена Эндрю Вейлом и Винифред Роузен в их замечательной книге «От шоколада к морфию».

Молодая женщина в течение ряда лет испытывала неодолимое влечение к шоколаду. Ей во что бы то ни стало было необходимо есть шоколад несколько раз в день, и вся ее жизнь в буквальном смысле была подчинена этому влечению. Если она просыпалась посреди ночи и обнаруживала, что в доме совсем нет шоколада, то не колеблясь садилась в машину и отыскивала круглосуточный супермаркет, дабы удовлетворить свою потребность.

Так продолжалось несколько лет, и она обратилась в клинику, занимавшуюся вопросами нарушений питания. Лечение оказалось вовсе не таким, как она, возможно, ожидала, но тем не менее весьма эффективным. В клинике с нее взяли обязательство посетить десять сеансов. Ей предложили сесть перед большим зеркалом, а затем вручили порцию шоколадных конфет и прикрепили к запястью прибор, который непрерывно подавал слабые, совершенно безболезненные электрические разряды.

В течение тридцати минут она должна была наблюдать в зеркале, как она ест шоколадные конфеты, — однако ей было велено не проглатывать их, а выплевывать на бумажную тарелку. Поначалу эта процедура казалась ей чем-то абсурдным. Первые семь сеансов не принесли никакого результата. Тяга молодой женщины к шоколаду была столь же сильной, как и прежде, и только внесенная наперед плата заставляла ее продолжать посещать клинику. Но после восьмого сеанса она заметила, что ее интерес к шоколаду ослаб, а к концу десятого сеанса ее пристрастие, сколь бы невероятным это ни показалось, исчезло совершенно. Прошло несколько лет, и оно не восстановилось. Увы, спустя какое-то время она пристрастилась к пирожным!

До сих пор мы имели дело с пристрастиями, обусловленными тем или иным веществом, и выяснили, каким образом они оказались частью человеческой истории почти с самого ее начала. Современное общество, однако, представляет собой среду, в которой возникли совершенно новые категории аддиктивного поведения. В этой главе мы вкратце рассмотрим три примера таких «современных» пристрастий. И хотя они не связаны со злоупотреблением теми или иными веществами и не представляют непосредственной угрозы для жизни, эти модели поведения обладают всеми характерными чертами классического пристрастия. Распознать их и им противостоять бывает, между тем, едва ли не трудней. Пристрастие к работе, к беспорядочным половым связям или телевизору не предполагает какой-либо противозаконной деятельности. Подобные модели поведения являются аддиктивными в том смысле, что могут захватывать непропорционально большую часть жизни человека — а то и всю ее целиком.

Слово — трудоголик известно каждому, но мне этот термин кажется не вполне точным. Он предполагает аналогию между пристрастиями к работе и алкоголю, однако это, несомненно, совершенно разные вещи.

Так, мы можем сказать о слишком много пьющем человеке, что он «себя не контролирует». Алкоголик не способен управлять своим поведением в отношении пития. По мере того как пристрастие к алкоголю прогрессирует, такая неспособность к самоконтролю начинает проявляться вполне зримо: дрожь в руках, нарушение координации движений, затрудненное засыпание или пробуждение, свидетельствующие, что физические, интеллектуальные и эмоциональные управляющие системы человека не работают должным образом. У некоторых алкоголиков неспособность к самоконтролю может даже представлять собой своего рода подсознательную цель или стратегию — так, в психоанализе алкоголизм рассматривается как попытка совладать с неудовлетворенными потребностями, уходящими своими корнями в раннее детство. Утрачивая контроль над собой, алкоголик возвращается в состояние, в котором о нем вынуждены заботиться другие люди. Они могут соглашаться либо не соглашаться это делать, но не контролирующий себя алкоголик просит их о помощи в решении элементарных жизненных задач, а то и настойчиво требует оказать ему помощь.

Трудоголик же ведет себя совершенно по-другому. В то время как алкоголизм часто представляет собой практически совершенно детский способ приблизиться к людям, непрерывная работа является способом отдаления от них. Это уход в ту область жизни, где от человека требуется самоконтроль и весьма почитается мастерство. В основе поведения алкоголика могут лежать детские фантазии, трудоголик же представляет себе себя абсолютно взрослым.

Основная фантазия, порождающая пристрастие к работе, практически всегда происходит из ощущения человеком, что все прочие сферы жизни лежат за пределами его влияния. Более конкретным примером здесь может послужить то, что трудоголик часто бывает не готов совладать с перипетиями семейных отношений: его «не трогай меня, я работаю» выглядит как вполне достойный и даже вызывающий восхищение способ ухода от них. Всякие там «подстриги лужайку», «оплати счета», «выкупай собаку» и «не забудь о нашей годовщине» вместе взятые меркнут перед «Я работаю! Это очень важно!».

Несколько лет назад у меня была пациентка — девочка, которой требовалось длительное лечение и несколько серьезных хирургических операций. В итоге все кончилось хорошо, но девочке каждый раз приходилось проводить по нескольку недель в больнице, где единственным развлечением были прогулки по коридору и посещение тамошней комнаты для игр. Несмотря на то что семья девочки жила в маленьком городке, расположенном не так уж близко от больницы, ее мать была с ней каждый день, а отец приезжал каждые выходные.

В течение всей истории Запада секс подвергался таким порицаниям и гонениям, что к критике чьего-либо сексуального поведения следует подходить с величайшей осторожностью. Встречаются, однако, люди, чья озабоченность сексом столь велика, что это, несомненно, создает им трудности в жизни. Об этом можно говорить как о пристрастии к сексу, помня, впрочем, о существующей среди людей опасной тенденции резко осуждать всякое сексуальное поведение, отличное от их собственного. С другой стороны, нам некуда деваться ни от важности обсуждения вопросов, связанных с сексуальным поведением человека, ни от того, что последнее является излюбленной мишенью моралистов.

Сексуальность — чрезвычайно интересный и сложный предмет. Учитывая то, что мы можем уделить пристрастию к сексу лишь небольшую часть объема этой книги, остановимся здесь лишь на двух образах человеческого бытия, которые, по всей видимости, имеют своим результатом такое поведение. Первый из них характеризуется перевозбужденным эмоциональным и физическим состоянием с отчаянными поисками способа его разрядки. Второй же практически противоположен первому: унылое существование с непреодолимой потребностью в каких-либо острых ощущениях.

Человеческая нервная система не способна одновременно испытывать боль и оргазм. Коль скоро в момент оргазма боль, как эмоциональная, так и физическая, отсутствует, это значит, что чем больше у человека будет оргазмов, тем меньше у него будет боли. Я упоминаю об этом, поскольку обратил внимание, что многие из подверженных пристрастию к сексу постоянно пребывают в страдании. Нередко, особенно у мужчин, это страдание именно физическое. Видимо поэтому мужчины, имеющие серьезные проблемы со здоровьем, очень часто испытывают пристрастие к сексу. Так, великий поэт лорд Байрон страдал косолапостью и всю свою недолгую жизнь мучился от сильных болей. А по нынешним представлениям, Байрона вполне можно было бы назвать сексуально озабоченным.

Секс способен избавлять от физической и эмоциональной боли не только в момент оргазма, но и на всех стадиях поиска и обольщения. Довольно часто сексуально озабоченный человек испытывает желание и потребность нравиться, но будучи лишенным этого, видит для себя альтернативу в том, чтобы быть любимым, хотя бы в физическом смысле. Людям, которые нашли в сексе способ избавления от боли, он приносит что-то вроде успокоения. Организм таких людей постоянно перевозбужден, — в аюрведических терминах, у них существенно выведена из равновесия Вата, — и секс нужен им скорей для того, чтобы пригасить свой внутренний огонь, чем для того, чтоб его разжечь.

Сексуальное пристрастие второго типа возникает из-за недостатка остроты, высшим проявлением которого становится депрессия. Человеку бывает необходимо найти какой-то выход из своего бессмысленного существования, и секс создает впечатление такого выхода. Один мой знакомый смог покончить со своим пристрастием к сексу, когда понял это. С ним случилось одно из тех духовных преображений, которые, на мой взгляд, практически не оставляют человеку шансов продолжать аддиктивное поведение. Этот мой знакомый унаследовал крупную сумму денег, так что мог себе позволить уделять все свое время охоте за женщинами. Он предпочитал интриги, требовавшие незаурядной изобретательности, энергичного преследования и межконтинентальных путешествий. Однажды в поисках некоей женщины он обшаривал на яхте острова Греческого архипелага, и тут его осенила поразительная догадка. Он искал не женщину — ему были нужны напряженность, хитроумное планирование, цель, которой женщины наделили его жизнь. Будучи лишен секса и всего того, что он за собой влечет, этот человек и впрямь не смог бы найти себе достойного занятия.

Телевидение было изобретено в 20-х годах нашего века, и за десять лет была полностью выработана технология производства этого средства связи. Шестьдесят лет назад телевидение было способно, в сущности, на все то, на что оно способно и сегодня, однако его широкому распространению помешала Вторая мировая война. Став общедоступным в конце 40-х — начале 50-х годов, телевидение тут же приобрело огромную популярность. И как только в домах начали появляться телевизоры, в жизни миллионов людей стали происходить существенные перемены. Эти перемены ускоренными темпами продолжались вплоть до наших дней.

Сегодня миллионы американцев ежедневно проводят за телевизором до восьми часов. Но можно ли сказать, что это занятие удовлетворяет критериям аддиктивного поведения? Большинство признаков говорит, что это именно так. Мы выяснили, к примеру, что наличие абстинентных симптомов является одной из определяющих характеристик пристрастия, а телевидение действительно вызывает такие симптомы. Было проведено исследование, в котором произвольно выбранным семьям платили по нескольку сот долларов в месяц за то, чтобы они не смотрели телевизор. Однако во многих случаях исследование пришлось прервать раньше срока из-за того, что эти люди оказались не в состоянии вынести такого лишения. Результаты исследования показали, что, как и в случае героина, абстинентные симптомы у заядлых телезрителей проявляются в наиболее тяжелой форме по прошествии пяти-семи дней. Среди таких симптомов — чувство агрессии, беспокойство, депрессия и трудности с использованием высвободившегося времени. Те же, кому удалось прожить без лицезрения экрана неделю, в дальнейшем постепенно привыкали к новому для себя образу жизни.

Еще одной характерной особенностью аддиктивного поведения является сопряженное с ним чувство вины, которое в каком-то смысле скорее подпитывает пристрастие, чем его подавляет. Изучение способов проведения людьми свободного времени показало, что из этих способов чувство вины вызывает только смотрение телевизора. Другие занятия доставляли тем больше удовольствия, чем больше им уделялось времени. Телевизор же вместо удовольствия порождал лишь чувство вины.

Имеется множество других параллелей между заядлым телезрительством и прочими пристрастиями. Подобно курению, оно распространено в основном среди малообеспеченных. Подобно героину и другим наркотикам, оно предлагает человеку придуманный мир, который со временем может превратиться для телезрителя в иную реальность. И подобно всем пристрастиям, оно происходит от отсутствия подлинных удовольствий, радостей и достижений в других сферах жизни.

Почему же люди смотрят телевизор помногу часов в день? Исследования, проведенные среди заядлых телезрителей, выявили четыре основные мотивации: стремление уйти от скуки повседневной жизни; желание получить нечто такое, о чем можно было бы поговорить с другими людьми; удовольствие от наблюдения за людьми и событиями на экране и возможность сравнить увиденное с собственным опытом; стремление быть в курсе новостей и происходящих в мире событий. За исключением, быть может, последнего, все эти поводы посмотреть телевизор явно свидетельствуют об одиночестве и обделенности заядлого телезрителя в реальной жизни. Когда в жизни человека есть подлинная красота и настоящие приключения, ему нет нужды драматизировать ее, сравнивая себя с персонажами кинокомедий или мыльных опер. Но если в его жизни нет ничего, кроме скуки, выдуманные приключения шаблонных персонажей могут быть вполне достойной альтернативой.