Его имя Виктор Туманов. Профессия – частный сыщик. Место жительства – Россия. А вот кто он по сути – Вечный или Хамелеон? Или ни то, ни другое? Поначалу Туманов не задумывался о своей роли в извечной борьбе враждующих кланов бессмертных со сверхчеловеческими способностями. Он просто выполнял очередной заказ – обнаружить, захватить, в крайнем случае убить обезумевшего Хамелеона, даже не побрезговав приманкой в виде девушки Жени, с которой только что переспал. Но попавшийся в ловушку Хамелеон пробудил в душе сыщика сомнения. Ведь не исключено, что он и есть тот самый мальчик, так и не найденный двести лет назад надворным советником Лукьяновым. Плод запретной любви. Избранный из древнего пророчества. И просто человек, которому предстоит со всем этим разобраться…
Часть I
Круги на воде
Стук подков по мостовой и мерное поскрипывание кареты убаюкивали, но мелкая неприятная тряска не позволяла задремать. Ни мягкое сиденье, ни новые английские рессоры с ней не справлялись. Каждый булыжник, каждая кочка ощущалась спиной, вернее, ее основанием. Князь Шуйский недовольно поморщился. Трястись по булыжникам до Царицына, а затем еще дальше по грунтовой дороге до наконец-то законченного «подмосковного Версаля» представлялось весьма утомительным делом. Но не взглянуть на шедевр архитектора Баженова, по словам очевидцев, не уступающего в красоте и роскоши творениям его западных коллег, Шуйский не мог. Чтобы авторитетно рассуждать на балах и светских приемах о новостях, следует узнавать о них лично. Когда речь идет о дворцово-парковом ансамбле, лучше раз увидеть, чем сто раз услышать. Нет, если бы Шуйскому предложили оценить архитектурную новинку где-нибудь под Парижем, он вряд ли бросил бы все дела и отправился во Францию. Просто попросил бы Антуана, коллегу из парижского отделения Цеха, прислать подробное описание и эскизы. Но в случае с «царицынским Версалем» все было проще. К тому же небольшой вояж располагал к размышлениям и спокойному анализу важнейших событий последнего времени. В городской суете на это просто не оставалось времени.
На очередной кочке карету ощутимо тряхнуло, и Шуйский вновь поморщился. Если бы еще не трясло седоков в карете, будто кости в стаканчике игрока, думалось бы и вовсе замечательно.
– Эти дороги – наша вечная беда, – словно угадав, о чем думает Шуйский, пробормотал сидящий напротив человек. – Сдается мне, никогда не научимся прокладывать их, как в Европе.
– Вы правы, сударь, – Шуйский взглянул в окно. – Но учтите, в Европе дороги прокладывали еще во времена Рима. Именно прокладывали, а не протаптывали. В России нет такой школы. Однако природа у нас замечательная и жить проще. А что до качественности дорог… к чему нам лучше? В случае военной кампании они станут дополнительной естественной фортификацией на пути неприятеля.
– А на пути собственных войск?
ЧАСТЬ II
Ледяная кровь
На фоне архитектурных шедевров прошлого и поблекших от времени вывесок, которыми изобиловали улочки старого города, глянцевый плакат с эмблемой юбилейных, двадцатых, Олимпийских игр выглядел как цветной телевизор на полке со средневековыми книгами. Нет, не прогрессивно. Неуместно. Да и текст: «Мюнхен 1972. Добро пожаловать!» казался нелепым. Какой, к черту, Мюнхен, когда вокруг цветет и пахнет обласканная жарким майским ветром величественная, романтичная и прекрасная Барселона?! Как можно думать о чем-то постороннем, прогуливаясь по этим улицам и площадям, любуясь дворцами, парками и соборами, вдыхая этот волшебный средиземноморский воздух и буквально утопая в истории? Какие другие праздники жизни можно себе представить, попав на Ла Рамбла? Как заставить себя переключиться на посторонние проблемы или новости, окунувшись в богемную атмосферу многочисленных антикварных лавок, ресторанов и кафе района Ла Рибера?
Шуйский немного отстал от группы престарелых, но по-детски любознательных американских туристов и придержал за рукав Мартынова. Бригадир поднял на шефа вопросительный взгляд, но мастер уставился мимо него, на тараторящего, как пулемет, гида, игнорируя немой вопрос подчиненного. Мартынов понял мастера без слов и тоже с деланым интересом прислушался к тому, что говорит экскурсовод.
– Дамы и господа, мы находимся неподалеку от исторического центра Барселоны, на знаменитом проспекте Ла Рамбла. Он начинается от площади Каталонии и спускается к порту, минуя смотровую площадку «Колумб». Улица традиционно изобилует лавками, кафе и гостиницами. Справа от Ла Рамбла находится район Эл Равал, наиболее примечательными строениями которого являются культурный центр Антик Оспитал де ла Санта Креу пятнадцатого века и римская церковь одиннадцатого века Сант Пау дел Камп…
– В начале двенадцатого закончена, – негромко пробормотал Мартынов, взглядом указывая на ближайшее кафе: – Вон там хорошее заведение. Давно не был.
– В двенадцатом бенедиктинцы закончили весь монастырь, церковь чуть раньше, – также вполголоса возразил Шуйский. – Предлагаю зайти в следующее, ближе к Сан Жозеп, там уютнее.
