Был вечер. Я очень устал. Бросив сумки неподалеку, я подошел к источнику, присев на корточки, чтобы попить воды. Тут она была кристальной чистой и не зараженной, так как шла из-под земли, а радиация туда еще не добралась. Тут я услышал, чей-то вскрик. Подняв глаза, я замер в изумлении. Я тут не один. В метрах пяти от меня, посередине озера, был небольшой островок и на нем стояло какое-то существо. Скорее больше женщина, чем существо. Она была худенькая, с длинными ногами и длинными, доходящими до попы, волосами темно рыжего цвета. У нее было красивое лицо: наверное самое красивое, какое я видел за все годы своей жизни. Пухлые губы и огромные голубые глаза, показавшимися мне очень знакомыми. Но отвлекало от всей ее красоты другое: у нее из пышной гривы волос торчали вверх два лисьих ушка, а сзади вился шикарный лисий хвост.
Было холодно. Тело покалывало от длительного бега, изо рта шел пар. На небе уже начали сгущаться сумерки. Мне явно нужен был отдых, что уж говорить о моих спутниках. Я присела и прислонилась спиной к дереву. Рядом тяжело дышали Дария и Дамина. Сил не хватало даже на то, чтобы сказать что то друг другу. Мы лишь озиралисьпо сторонам в поисках опасности.
Когда-то мы были лучшими подругами и считали себя счастливыми женщинами….Все изменилось буквально год назад, когда наша веселая троица отдыхала в лесу за городом. Мы купались в лучах теплого солнца, загорая на пляже вдоль небольшого озера. В тот день на нашу страну напали. Многие города, в том числе и наш, были уничтожены ядерными взрывами. Теперь мы просто боролись за выживание.
Этот кошмар снился мне каждый день: развалины, куча трупов. Кругом бегали странные, уже мутировавшие, крысы. Такая картина предстала передо мной, когда я вернулась спустя какое-то время после взрыва, ища останки своих близки и родных, что бы отдать им последние почести. Но от тел либо ничего не осталось, либо они уже разложились до такой степени, что из-за запаха к ним нельзя было подойти и на метр. То же самое случилось с тысячами семей по всему городу.
Я знала, что мне нельзя было туда приходить. Я получила немалую дозу облучения и осознания, что никого больше нет. Я не могла даже взять фотографию родных, по тому что все было заражено.
Когда мы вернулись, я не могла ни есть ни пить, впала в затяжную депрессию. Так продолжалось до тех пор, пока на нас не напали. В тот момент я поняла, как же мне хочется жить.
