Спору нет, время от времени «человек» и впрямь звучит гордо, но стоит только бросить взгляд на историю рода людского, как восторгов сразу же поубавится. Великий пролетарский писатель и основоположник социалистического реализма был все-таки слишком большим оптимистом. Каннибализм, человеческие жертвоприношения, жестокое преследование иноверцев, костры святой инквизиции, истребление целых народов, локальные и мировые войны, чудовищные социальные эксперименты — вот далеко не полный перечень злодеяний рода Homo. Праведники, подвижники и бессребреники были во все эпохи, однако они погоды не делают. Бал всегда правили корыстолюбцы и пройдохи всех мастей, выдирая с корнем слабые ростки альтруизма. Чувствительным натурам впору не только вздребезнуться и сопритюкнуться, но даже, может быть, подудониться. Посему примем компромиссное решение: человек не так чтоб уж совсем плох, но и не вполне хорош.

В конкурентной борьбе успехи Homo sapiens бесспорны. Его агрессивность, исключительная изобретательность и поразительная пластичность всегда были выше всех похвал. В конце концов, это чуть ли не единственный биологический вид (среди крупных позвоночных), сумевший занять все экологические ниши на планете. Бодро прошагав по нашему небольшому шарику, Homo sapiens не оставил братьям своим меньшим ни единого шанса.

При всем при этом человек смотрится на фоне «меньших братьев» крайне невыгодно. Он вздорен, суетлив, истеричен и редкостно неуклюж. Естественная грация досталась крупным кошкам. Преследующий антилопу гепард — это воплощенное изящество: он летит как птица, почти не касаясь земли. Да и домашние мурки восхитительно грациозны в сравнении со своими хозяевами. Волчья стая бесшумной тенью скользит по ноздреватому снегу… Губастый лось обнаруживает в каждом движении своеобразную ломкую пластику… Все живое демонстрирует удивительную соразмерность. И только человек, безвозвратно вывалившись из природной среды, топчется, хлопочет на обочине эволюции, не замечая своей нескладности. «Известно, что есть много на свете таких лиц, — писал Гоголь, — над отделкою которых натура недолго мудрила, не употребляла никаких мелких инструментов, как-то: напильников, буравчиков и прочего, но просто рубила со своего плеча: хватила топором раз — вышел нос, хватила в другой — вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и, не обскобливши, пустила на свет, сказавши: "Живет!"»