Жарким июньским днём молодая, чуть полноватая девушка лет двадцати восьми вышла из последнего вагона поезда дальнего следования, прибывшего откуда-то с юга нашей необъятной страны, и остановилась, вдыхая душный и пыльный московский воздух. Как давно она мечтала попасть в этот большой, безумный, манящий своими безграничными возможностями город. Москва — это своеобразный российский Голливуд, Лас-Вегас — мечта! Столько надежд связывают приезжающие провинциалы с этим мегаполисом!

В простеньком платьице и дешевых туфлях, она шла к зданию вокзала, таща чемодан, в котором находились только самые необходимые вещи её небогатого гардероба: два платья, кофта, бельё, старенькое пальто и книги с тетрадками. А мечта её была довольно скромная: для начала поступить в медицинский институт и стать врачом. А потом, если повезёт, получить московскую прописку и работать в какой-нибудь районной поликлинике, лечить бабушек и дедушек от разных болячек.

В самом конце ноября, как всегда, совсем неожиданно для всех и главное — для городских служб, в город ворвалась зима. Если вчера ещё моросил мелкий дождик, а прохожие, хлюпая сапогами, утопали в грязи, ругая за это всех: от мэра до дворника, то сегодня картина совершенно изменилась. Ночной мороз высушил все дороги, сделав их совсем чистыми, а молодой пушистый снежок вовсю играл в догонялки с резвым осенним ветром.

В городе начиналась новая трудовая неделя. Плотные потоки хмурых людей вливались в метро и растекались в нем как вода, заполняя все жизненное пространство. При всей кажущейся хаотичности движения людей в этих потоках на самом деле существует очень чёткая и отлаженная программа для каждого его участника. Почти как правила уличного движения. Например, некоторые участники движения, вбегая с бешеными глазами в распахнувшиеся двери вагона, первым делом высматривают свободное место. Разметая всех на своем пути, они плюхаются на заветное место, победно оглядывая неудачливых конкурентов.

Другие не тратят сил на борьбу за место на диванчике, а сразу занимают лакомые места у дверей. Причем каждый стремится встать на «свое» привычное место, достать книгу или газету и очнуться от чтения только на своей станции. Что делать, везде свои, пусть и маленькие, но устоявшиеся традиции, особый уклад жизни.

Говорят, что именно в метро у нас впервые начали красть информацию на бытовом уровне. Помните, как читают через плечо вашу газету некоторые пассажиры, на халяву черпающие свежие новости? А ведь вы за неё, вернее за эти самые новости, заплатили деньги.

Через четыре дня Сергею позвонил Дима.

— Привет! Что нового на работе?

— Все новости теперь у тебя, — пошутил Сергей.

— Да, — довольно подтвердил Дима, — кое-что есть. Нашей «киске» опять нужен кредит. На месяц.

Не прошло и недели, как снова позвонил Дима.

— Привет! — произнес он загадочно.

— Здорово! Что голос тихий, с «киской» что-то случилось?

— Нет, всё нормально. Тут такое дело!.. — Дима немного замялся.

— Ну чего ты мнёшься, как первокурсница на танцах! Случилось что-то? — напрягся Сергей.

В делах и заботах, а главное, в ежедневном волнении за судьбу вложенных денег незаметно прошла неделя. А за ней и другая. Сергей то ругал себя, что ввязался в это дерьмо, то все же надеялся на удачный исход операции.

Какое-то неприятное, смутное чувство тревоги незаметно, но настойчиво подкрадывалось к нему, давя на психику.

Дима не звонил уже несколько дней, и это был нехороший знак. Сергей долго сидел в раздумьях на диване, наконец не выдержал, взял телефон и набрал Димин номер. К его удивлению, трубку подняли уже на втором гудке, чего раньше никогда не бывало. Значит, и там ждали звонка, но чьего? «Мне он мог и сам позвонить в любое время. Значит, не моего звонка, а скорее всего «киски».

— Слушаю, — каким-то напряжённым и даже тревожным голосом ответил Дима.

— Привет, — как ни в чём не бывало заговорил Сергей. — Как наши дела?