Жители называли свой мир Яблочным, и на это у них были веские основания: больше всего у них произрастало именно яблоневых деревьев. Имелись, правда, и вишнёвые, и грушевые деревья…

Размерами мир Яблочный был вполне даже стандартным для Многомирья: то есть, примерно 30 километров в диаметре. Казалось бы, совсем немного, но ведь и все его разумные обитатели умещались в одной деревне под названием Яблоневка.

Если выйти за околицу этой деревни, туда, где уже не закрывали небо развесистые кроны яблонь, да поднять голову, то можно увидеть небо, а в небе — другие, тоже совсем небольшие, но обычные для Многомирья миры. Вот, например, ближайший мир — Темнолес. Название для него вполне подходящее, потому что большую часть это мира занимал тёмный, дремучий лес. До Темнолеса — примерно три километра. Два километра заполненные воздухом. И всё же в ясные, безоблачные дни можно разглядеть и покрывающие Темнолес исполинские деревья и отдельные лесные озерца. Темнолес ближайший к Яблочному мир, но имеются и иные миры.

Вращается мир Яблочный, вращаются и другие маленькие миры. Если Темнолес виден вечером и в первую половину ночи, то в дневное время от деревни Яблоневки можно видеть совсем другие миры. Правда — они достаточно далёкие, и даже самый зоркий заметит на них только самые значительные детали…

Сутки и на Яблочном и на других мирах длятся около двадцати четырёх часов. Ведь вращаются они очень медленно. Идущий человек вполне может опередить наступление ночи и достаточно долго оставаться на дневной стороне. Но всё же вечно он это сделать не может, так как человеку свойственно уставать, а вот миры неустанно вращаются испокон веков…

Задумчивый, подошёл Владар к своему родному, окружённому старыми яблонями дому. Это был добротный, послуживший уже ни одному поколению, деревянный дом; из его окон лился приятный свет печного огня, а также — лучин. Окна были открыты и Владар уже слышал, что разговаривают его отец и мать (правда, в слова их не вслушивался)…

Юноша медленно шёл по ухоженной, окружённой малиновыми кустами дорожке и думал, с чего же начать разговор. Как не напугать таким неожиданным предложением мать? Что, если она сразу возмутится, воскликнет: "Нет, ни за что — это слишком опасно!". Сможет ли он тогда противостоять матери, огорчать её; ведь любил он её также, как и отца.

Но вот, уже остановившись возле двери и положив на неё ладонь, Владар наконец-то расслышали, о чём разговаривали родители.

Отец говорил:

— Десять лет уже своего двоюродного брата Алексара не видел…

Следующая неделя прошла для команды Варфоломеева корабля вполне обычно. То есть, они летели среди миров, изредка делали остановки, а большую часть времени бездельничали. Некоторые, впрочем, находили себе занятие. Один пожилой воздтрос…

Да — «воздтрос» — это тоже самое, что и матрос, только передвигается, он не по воде, а по воздуху.

Итак, один пожилой воздтрос по имени Никол вырезал прекраснейшие фигурки из дерева. Сам он говорил, что часть этих фигурок он оставлял для себя, а часть сдавал торговцам на Светградском базаре. Несколько миниатюрных фигурок, изображающих диковинных, изящных зверей с далёких миров он подарил Владару, Саше и их отцам.

Другой воздтрос Такун — молодой и юркий, мог часами наигрывать на гитаре разные мелодии. Сам он говорил, что мелодии приходят к нему прямо из воздуха и сетовал на то, что нет возможности записать их.

С некоторыми воздтросами летели и их жёны. Они искусно вышивали, занимались домашним хозяйством…

Тянулись часы…

Как и прежде поблёскивали зеленоватые и синие отсветы электрических зарядов, всё также подрагивало нутро чудища, а из его глубин доносилось страшное, беспрерывное урчание.

Постоянно сидеть и ждать непонятно чего было очень тяжело, и поэтому людей клонило в сон. Они зевали, они переговаривались тихими, испуганными голосами…

Вот команду взбудоражил рёв. Он донёсся со стороны, эхом отдался под дрожащими сводами и долго не хотел утихать.

Воздтросы часто спрашивали:

Существо подбежало к окраине города. Тут Владар, Саша и Мария увидели, что разряды электричества проскальзывают и между стенами домов…

А их уже поджидали местные жители. Среди них были существа похожие на людей, а также — на людей совсем не похожие. Но все: и похожие на людей, и не похожие — испускали из себя электрические дуги, большие и малые. Из их выпученных глаз сыпались искры, а когда они говорили, то из ртов помимо слов, доносился ещё и треск.

Вперёд вышел старик трёхметрового роста, и издал резкий, каркающий звук. Принёсшее Владара, Сашу и Марию существо тут же остановилось и присело к твёрдой, костистой поверхности, которая заменяла землю.

Старик проговорил таким громким, раскатистым голосом, что, казалось, сейчас вырвется из него большая молния и оглушит их громом:

— Новые!

Противником Владара было двухметровое, похожее на жабу существо. Это существо совершало огромные, затяжные прыжки, переворачивалось в воздухе, да ещё, к тому же, громко и угрожающе квакало. Передние лапы существа были достаточно развиты, в одной лапе оно сжимало деревянный, покрытый цветастым узором щит, в другой — меч. Точно такое же вооружение имелось и у Владара.

По-счастью, Владар тоже мог прыгать. На полу, а также и на стенах имелись специальные, пружинящие выпуклости. Ударившись об одну из таких выпуклостей, юноша переворачивался в воздухе, и с молниеносной скоростью отбивал удары жабообразного.

Зала, в которой происходил этот долгий поединок, имела зеленоватый свет. Причём зеленоватое свечение исходило не только из овальных окон, но также и из стен.

Наконец, Владару удалось так извернуться в полёте, что он оказался сверху своего противника, он повалил его на пол, прикоснулся клинком к горлу, вздохнул и, улыбнулся… Затем он убрал клинок в ножны, и помог жабообразному подняться.

Они обменялись поклонами, потом и пошли к выходу из залы. Точнее, шёл только Владар. Его спутник совершал прыжки, стараясь не слишком обгонять и не слишком отставать от человека.

В назначенное время возле входов в главный зал заседаний мира Тсех-тун-Дааааара собралось несколько десятков наиболее важных обитателей этого мира — Туг-ил-Дааааров…

Зал заседаний находился в верхней части башни, которая на несколько десятков метров поднималась над болотом. Внешняя, широкая галерея опоясывала этот зал по кругу. На зеленоватых стенах выделялись более ярким, но тоже, конечно зелёным цветом двери…

Владар стоял со своим приятелем, советником Тщен-тор-Гортом, время от времени обменивался с ним репликами, а со всех сторон доносилось кваканье, которое неустанно переводила закреплённая на шее Владара пластина.

Вот к ним подпрыгнул Пуут-арт-Магас. Он отличался небольшим (всего лишь полтора метра) ростом, и из-за своего преклонного возраста (Туг-ил-Даааары жили, в среднем, по девяносто лет), имел более тёмный, чем у своих сородичей цвет кожи. Но, несмотря на почтенный возраст, этот Пуут-арт-Магас был одним из самых неутомимых и пронырливых обитателей этого мира. Должность же у него весьма специфическая — он ловил самых лучших, самых жирных мошек для правителя. Говорили, что у него можно было узнать всё, что происходило во дворце.

Владар спросил:

Через пару часов, когда болотный мир отвернулся от солнца и, полный изумрудного сияния день, сменился ночной мглой, в одной из зал возвышающегося над топями дворца, собралось немало знатных Тут-ил-Дааааров, а также — и несколько дипломатов с иных миров, среди которых был и Владар. Впрочем, наиболее чувствительных Тут-ил-Дааааров всё же попросили побыть в другом месте, так как вероятен был риск, что они снова повалятся в обморок.

Прежде всего, дворовый лекарь засвидетельствовал, что внутри Бадор-гул-ЗагЗагЗаг — железки, и что, стало быть, это не их правитель, а некто подменный.

Присутствующий при этой процедуре, Владар спросил:

— Вот я только не понимаю, почему этот Шегъгоръский лазутчик так подлетел к тому железному атласу? Почему прилип к одному из миров?

И лекарь, который, в отличие от всех присутствующих, хранил полное спокойствие, ответил:

Если бы кто-нибудь сказал Владару, что он несчастен, одинок, что до сих пор не нашёл он своей любви, то Владар ни в коем случае не согласился бы с таким заявлением.

Но именно так считал Саша. Он искренне жалел своего лучшего друга, и иногда задумывался: чем бы ему помочь. О том, что Владар безнадёжно был влюблён в царевну Анну, знала ещё и любимая Сашина девушка — Мария, а уж дальше она об этом никому не говорила. Всё же это считалось тайной…

А вот Саша и Мария чувствовали себя вполне счастливо, и, если и ссорились время от времени, то потом быстро мирились и любили друг друга с ещё большей силой.

С Владаром они не виделись уже почти целый год — ведь тем единственным местом, где они могли пересечься был Светград. Большую же часть времени Саша и Мария проводили на дальних рубежах, охраняя границы Светградских владений.

Так хорошо лететь на обученном гигантском орле — чувствовать большое сильное тело этой птицы, и ветер — то тёплый, то прохладный, наполненный мелкими каплями приближающегося или удаляющегося дождя. Когда нет других важных дел — столько всего можно придумать за время полёта. Ну вот, например, радуга — висит меж мирами без начала и без конца — так почему бы не облететь её: трепетную, вот-вот готовую исчезнуть дугу? А ещё интересно устраивать шутливые погони друг за другом. Или Саша за Марией, или Мария за Сашей…

Уже долго бежали Саша и Мария. Воздух был наполнен пылью, а поэтому дышалось тяжело, и они становились, чтобы передохнуть…

По-прежнему грохотало, и по-прежнему со стен и с потолка ссыпались камни. Чуть отдышавшись, Саша произнёс:

— Ну, кажется, нет за нами погони.

— Может, и нет, да только всё равно они нас теперь в покое не оставят, — отозвалась Мария.

Саша был согласен с нею. Он сказал: