Сокурсники обратили внимание на удивительную перемену в вечном отличнике Даяне: «Сколько я его знаю, он всегда носил черную повязку
на правом глазу,
а сейчас она у него —
на левом.
Вот это-то и подозрительно!» Но это было лишь первым знаком метаморфозы…
I
Только в самом конце улицы, еще раз оглянувшись, нет ли кого за спиной, Добридор приступил к главному:
— Ты ничего такого не заметил в Даяне?
Думитреску пожал плечами с подчеркнутым равнодушием.
— Ты же знаешь, — отвечал он, не меняя темпа размеренной, экономной походки, — его особа меня не интересует. Не люблю ни гениев, ни выскочек.
— Знаю, но я сейчас не про то, — сказал Добридор, понижая голос. — Тут какая-то каверза… — Он еще раз обернул назад голову. — По правде говоря, я просто теряюсь. Подозрительно, одним словом.
II
Он завидел его вдалеке и бросился следом, но скоро сердце так застучало, что пришлось на минуту остановиться. Прижимая рукой непокорное в надежде утихомирить, он снова заторопился вдогонку. И, несколько сократив расстояние, осмелился крикнуть:
— Постойте, господин… господин израильтянин!.. Постойте!
Какой-то прохожий зыркнул на него, прикрыл ладонью рот, пряча смешок, и перешел на другую сторону.
Из последних сил, держась за сердце, Оробете прибавил шагу и снова крикнул:
— Господин израильтянин! Господин Вечный жид!
