Жить в маленьком городке скучно и не интересно. Порой каждый знает о тебе то, что хотелось бы скрыть и запрятать в дальний ящик своих воспоминаний и никогда больше его не выдвигать. Понятия «личная жизнь» в нашем городке просто не существует, есть только общественная, то есть та, про которую все знают и обсуждают при первой же возможности.

Жители моего города похожи друг на друга. У всех зеленные подстриженные лужайки, цветы около дома и повсюду стоят керамические гномики. Я никогда не понимала этого их пристрастия. Их маленькие белые домишки стоят бок о бок и похожи как две капли воды. Игра «Найди пять различий» тут не сработает, потому что даже одного вы не найдете.

Уже шестнадцать лет я наблюдаю за этим «правильным городком». И честно говоря, меня уже тошнит, тошнит от всей этой смазливой правильности, тошнит от приветливых лиц соседей. Этот город можно было назвать «Скучновиль», потому что здесь ничего не происходило.

Кстати я — Камила. Встречаюсь с хорошим парнем, которого зовут — Коул. У меня есть лучшая подруга Элисон. Любящие родители обеспечивают меня всем, что мне нужно. Если бы не одно НО. Это НО заключалось в том, что я с самого детства была импульсивным ребенком.

Если вкратце рассказать о моем характере, то меня можно было бы сравнить с бомбой. Никто не знает когда рванет.

Жизнь очень сложная штука, тем более в нашем «Скучновиле». Все мои правильные одноклассники наверняка уже в курсе того, что знаменитую стерву Камилу бросил парень и укатил в Нью — Йорк с родителями. Да еще как бросил с громкой ссорой за день до отъезда.

Ох, как бы я сама хотела бросить все и уехать подальше от этого места, туда, где в твою жизнь никто не сует свой любопытный нос. И если твой парень уезжает, то об этом в этот же день не узнает весь город. И никто не будет тыкать в тебя пальцем, и шептаться у тебя за спиной, боясь высказаться в лицо.

Я стояла и молча, глотая слезы, смотрела, как Коул садиться в машину и машет на прощание рукой. Я не понимала, что это происходит именно со мной. Я не могла в это поверить. В моей жизни не было неудач, я всегда получала от жизни все, что хотела и о чем мечтала. А теперь мой любимый парень, мой сладкий мальчик покидает меня. А еще я завидовала ему. Он, наконец, выберется из этого ужасного места, и будет жить такой жизнью, о которой мы с ним мечтали, но меня не будет рядом.

Я не помнила, как пришла домой. Одежда была вся мокрая от предрассветной росы и влажности. Я тихо поднялась в свою комнату, оставляя за собой грязные следы кроссовок. Скинув с себя мокрые вещи, я залезла под горячий душ. По телу разливалось тепло, но внутри была пустота. Я сползла со стенки на пол и расплакалась. На душе было так погано, что нельзя и описать. Тебя, словно разорвали на кусочки, и вот теперь тебе не хватает большой части твоего сердца.

Куда она делась? — спросите вы, а я отвечу, — Она сейчас рядом с моим парнем, которого я возможно больше никогда не увижу.

Как и ожидалось, я вымазала свои очень и еще раз очень дорогущие вещи. Я оглядела себя с ног до головы. На груди было грязное пятно, а шорты были и вовсе все измазаны. Хорошо хотя бы, что босоножки остались целые и невредимые, я купила их за бешеные деньги.

— Ну, Элисон, ты будешь мне должна! — рыкнула я.

Тихонько пробираясь мимо нескольких пар, которые с завидной страстью обжимались в углах, я наконец–то увидела небольшую дверцу. Эта дверца вела в комнату, где лежали шланги и прочий инвентарь для полива поля. Сделав глубокий вдох, я шагнула к двери. За ней было тихо, и я уже стала сомневаться, что там кто–то был. Но потом послышались какой–то шепот, и я уверенно вцепилась в ручку двери, и распахнула ее. Моя уверенность куда–то пропала, когда я увидела, что там происходит. Я так и застыла в дверях.

На каком–то безобразном коврике сидела моя подруга. Хотя признаться, она даже не сидела, она была словно тряпичная кукла. Ее тело опиралось на стену позади нее, а Том, стоя перед ней, быстро расстегивал штаны. Меня охватил ужас. Элисон в полу–сознании молча, хлопала ресницами, а качек в спешке справлялся со штанами.

— Ах ты, козел! — выкрикнула я, потом ухватилась за длинный шланг и стегнула им Тома по спине. Послышался громкий шлепок, а потом визг Тома. Если бы не серьезность ситуации, то я бы рассмеялась, услышав, как завыл этот качек.

— Ангел, а откуда ты здесь появился? Ну, я имею в виду, откуда ты взялся на трибунах, ты вроде бы не ученик, — пыталась я поддержать беседу по дороге домой.

— Я не ученик, еще не ученик. Я сегодня приехал в ваш городок, и пришел посмотреть на школу, — улыбнулся он.

— А откуда ты?

— Я из Сиэтла.

Я остановила машину рядом со своим «правильным» домом, и пошла по направлению к нему. Ангел пошел вслед за мной. Когда мы подошли к двери, Ангел почему–то замешкался и притормозил. Я открыла дверь и вошла внутрь. Парень все еще мялся на пороге. И нерешительно оглядывал дом со своей обзорной точки. Он словно хотел войти, но что–то мешало ему и не пускало. Я удивленно посмотрела на него и вскинула выщипанную бровь.