Так я сюда и попала, говорит Ренни.

Это случилось на следующий день после того, как съехал Джейк. Я вернулась домой около пяти. Ходила на рынок, и кроме своей сумочки, несла корзинку с покупками. Теперь, когда Джейк ушел, не так уж много приходится таскать на себе, что к лучшему, поскольку мышцы левой руки болят, а гимнастику я делаю спустя рукава. Деревья уже облетали, и листья падали на тротуар, желтые и коричневые, и я думала, — не так уж все и плохо, я все еще жива. Мой сосед, старый китаец, имени которого я не знала, подметал в своем дворике. Мой дворик был вымощен булыжником, так что можно было запарковать машину прямо перед домом. Это означало, что дела скорее идут в гору, чем наоборот, и через несколько лет, я, возможно, перееду; хотя я уже перестала мыслить категориями лет. Сосед уже выдрал мертвую поросль и теперь сгребал все в продолговатую кучу. Весной он посадит растения, названия которых я не знаю. Помню, когда-то я думала, что со временем, если останусь здесь жить, их выучу.

Я заметила патрульную машину, которую оставили на стоянке как обыкновенную тачку, без мигалки, но это было за несколько домов от меня, поэтому я не придала этому никакого значения. В здешних местах можно встретить больше полицейских машин, чем дальше к северу.

Парадная дверь нараспашку, что вполне уместно в такой теплый день. Соседка снизу, пожилая женщина, ведущая себя как хозяйка, хотя ею никогда не была, держит кошек и любит оставлять входную дверь распахнутой, чтобы они могли потом пролезть к ней через кошачью дверцу. «Кошачья нора», называет ее Джейк, любил называть.

Моя дверь на верхней площадке тоже была открыта. Внутри явно были люди, мужчины. Я услышала их разговор, кто-то рассмеялся. Я не представляла, кто бы это мог быть, явно не Джек, но кто бы то ни был, они, похоже, не слишком волновались, что об их присутствии станет известно. Ключ лежал под ковриком, где обычно, косяк расщеплен, а замок отжат. Я прошла в гостиную, все еще заваленную коробками с книгами, которые Джейк упаковал, но не увез. Все осталось на своих местах. Через кухонную дверь я смогла увидеть ступни и ноги: сияющие ступни, отутюженные икры.