В книгу включен научно-фантастический роман Роберта Янга, основанный на его великолепной повести «У начала времен», и два рассказа.
Содержание:
* Эридан (перевод А. Кляшева, под ред. С.Г.)
* Великан, пастушка и двадцать одна корова (перевод Д. Лихачёва)
* Что за мрачное место (перевод Д. Лихачёва)
Роберт Янг
Эридан
(сборник научно-фантастических произведений)
Роберт Янг
Эридан
Глава 1
Глава 2
Карпентер так и подскочил в своем сиденье. Элероны? Фюзеляж? Реактивные двигатели?
Птеранодоны?
Он включил защитное поле и выдвинул невидимый барьер на три фута наружу от поверхности ящерохода. Потом он включил первую передачу и направил машину к ближайшей роще. Птеранодоны в это время кружились высоко в небе.
— Скип?
— Да, мистер Карпентер?
Глава 3
Карпентер перевел часы с 17:54 на 16:54, отключил автопилот и переключил Сэма на ручное управление. Часы на приборной панели Сэма переустановились сами. Деревья закончились, и Карпентер вывел Сэма на залитое солнечным светом открытое пространство.
— Ну-ка, ребята, взгляните наверх — есть там так называемые птеранодоны?
Они долго вглядывались сквозь лобовое стекло в небо. Скип наклонился вперед, чтобы увидеть небо над лесом.
— Ни одного, мистер Карпентер.
Карпентер прибавил скорость.
Глава 4
Фигура, приближавшаяся с направления на двенадцать часов, оказалась женщиной. Она была высокой и худой и обладала красивым, но безжалостным лицом. Ее черные волосы доходили до плеч, а на правый щеке был заметный шрам. Возраст у нее был примерно тот же, что и у Карпентера.
Остальные две фигуры оказались мужчинами. Они также были такого же возраста, как и Карпентер. Оба имели жесткие, бородатые лица. Один был тонкий и жилистый, второй высокий — гораздо выше женщины. У высокого мужчины были крупные зубы, делавшие его лицо похожим на обезьянью морду. На его лице расплывалась улыбка.
Длинные коричневые волосы обоих мужчин явно нуждались в расческе, а их одежда состояла из запачканных комбинезонов и грязных ботинок. Женщина была одета так же.
Карпентер нащупал большим пальцем управляющий перстень, надетый на указательный палец. Когда он нашел крохотную квадратную выпуклость, он нажал на нее, и Сэм, чья морда была направлена в сторону выхода из пещеры, рванул наружу и помчался по равнине, заставив женщину отпрыгнуть в сторону с дороги. Сэм несся с такой скоростью, что пассажирская дверь, которую Карпентер оставил открытой, захлопнулась.
Женщина и тощий, жилистый мужчина принялись стрелять в ящероход только тогда, как он почти исчез в зарослях гинкго. Их оружие стреляло чем-то вроде лазерных лучей, но, судя по непрерывному и постепенно затихающему урчанию двигателя Сэма, который двигался все дальше по равнине, никто не смог попасть в цель.
Глава 5
Карпентер поднялся на четыре лестничных пролета. Каждый его шаг Кейт сопровождала тычком ружья в спину. Лестница была бетонной. Ее поверхность имела прекрасную гладкую отделку, правда, на ней уже начали появляться следы разрушения. Планировка здания наводила на мысль, что когда-то оно было отелем. Первый этаж включал в себя вестибюль. Восьмиугольная лестничная клетка на каждом последующем этаже была окружена восьмиугольным балконом, который везде, судя по количеству дверей, обеспечивал доступ к восьми комнатам. Окрашены были только двери — в безжизненный бледно-голубой цвет. Голый бетон, из которого были сделаны стены, пол и потолок, был похож на полированный камень. К сожалению, "полированный камень" во многих местах растрескался, а кое-где превратился в осколки.
Несмотря на все происходящее, Карпентер стал думать о том, что все квадратные здания в городе могли иметь такую же планировку, как это строение, которое, возможно, было не отелем, который использовался время от времени, а обычным многоквартирным домом.
Размышления обо всех этих стальных конструкциях, которые пришлось доставить с Марса на Землю во время возведения города, вызвали в нем благоговейный трепет. Раса землян двадцатого столетия никогда не могла себе даже представить транспортировку стальных строительных конструкций для целого города сквозь миллионы космических миль в эпоху рептилий, за более чем 74 миллиона лет до запуска русскими своего Спутника!
Ну ладно, конструкций, предназначенных не для города, а для маленького городка размером с деревню. Тем не менее это было потрясающее достижение. К тому же надо учесть невообразимое количество других вещей и самих колонистов, которые также были доставлены на Землю.
Роберт Янг
Великан, пастушка и двадцать одна корова
Перед Гарри Вествудом открылась широкая долина, и он начал спускаться по склону. Он чувствовал себя Джеком из старой сказки про Джека и бобовый стебель. Правда, по бобовому стеблю до неба он не лазал, но плато, которое он только что пересек, того стоило
— Выбирайтесь туда побыстрее, Вествуд, — заявил ему Симмонс, глава отделения земельной компании «Новые Нидерланды»
[5]
на Божьем Благословении. — Тупоголовые туземцы, вызвавшие к жизни этого исполинского ублюдка, вообразили, что их прямая обязанность — разделаться с ним самостоятельно, а нашей компании не нужно, чтобы на ее совести была смерть кого бы то ни было из бимба. Пролетел я тут над его замком, так он перепугался и носа не высовывал, но вряд ли он так же напугается, когда ему будет угрожать всего лишь кучка идиотов-бимба, потрясающих копьями.
— Мне кажется, — буркнул Гарри Вествуд, — что, после того как вы наворовали столько земли и согнали с насиженных мест столько туземцев, ваша коллективная совесть может потягаться чувствительностью разве что с наковальней.
— Вечно вы, беовульфы, до чертиков бескомпромиссны!
— Вот что: не суйтесь больше к его замку и чтобы никому больше не приходило в голову полетать над ним, ясно? — оборвал его Гарри Вествуд. — С этого момента он — мой.
Роберт Янг
Что за мрачное место
В то утро мне позвонил подрядчик, которого я нанял для постройки нашего нового дома. Готовя к строительству вершину холма, на котором будет стоять наш дом, его люди откопали там какой-то ящик. Он сказал — ящик латунный, а крышка запаяна намертво. По его мнению, там могло быть что-то ценное, и поэтому мне следовало бы присутствовать при ее вскрытии. Я пообещал ему приехать.
Вот чем хорошо жить на пенсии. Можешь делать все, что душе угодно, и в любое время. Худо только одно — времени остается слишком много, а занять его чаще всего почти нечем.
На пенсии я не так давно. Всего полгода. Большинство здесь, выходя на пенсию, отправляются провести свои «Золотые годы» во Флориду. Я не из таких. Много лет назад, когда мы с сестрой продавали землю — наследство отца — я сохранил за собой самый высокий холм. Чудесный холм, с которого видны все окрестности и озеро, а на склонах растут дубы, клены и акации. Я был привязан к нему все это время, а теперь, удалившись на покой, собираюсь поселиться на самой вершине.
Я никогда сильно не отдалялся от холма; дальше всего во вторую мировую, когда армия, стремясь выжать из меня все, что можно, швыряла меня туда-сюда по Штатам, и в конце концов даже посадила на корабль и отправила в Европу. После войны я устроился на работу в Ходейл Индастриз, переехал в город, чтобы жить поближе к месту работы, и купил там дом. Но теперь я собираюсь вернуться на холм, как только дом будет построен. Со своей женой, Клэр. Нас ничто не держит: дети давно уже выросли, женились и уехали. Летом здесь вся земля станет пестрым ковром из цветов. Осенью ее покроют хризантемы, ромашки и астры. А зимой — зимой снег.
Я спросил Клэр, поедет ли она со мной. Она отказалась, сказав, что ей надо пройтись по магазинам. Я выехал на шоссе и через час свернул с него у Фэйрсберга, пересек городишко, борясь с воспоминаниями. До холма оставалось не больше мили. Я проехал мимо стройки, развернувшейся на земле, которая когда-то принадлежала моему отцу. Холм рос передо мной, как поднимающееся с земли зеленое облако.
