Никто не скажет, когда и где зародилась игра на валютном рынке. Мир жил, на этой игре с незапамятных времён. Стеклянные бусы менялись на золото, раковины на жемчужины, динар на пиастры. И уже не уличные менялы в припортовых городах, а весь мир был вовлечён в эту игру. Игра, порой приводила к кризисам и безработице, подталкивала целые государства к конфликтам и войнам, но от этого, становилась только азартней, приводя к невиданным богатствам одних и к разорению других. Играли, играли и доигрались. Две финансовых пирамиды, построенных на долларе и евро сцепились в надежде стать победителем за приз под названием «Весь Мир». В бой бросались миллиарды долларов, а в ответ им летели по всему миру евро. Сражались два гиганта, рвали друг на друге шкуры, пускали друг другу кровь и слабели. Пришло время, которое можно охарактеризовать строкой из песни «это есть наш последний и решающий бой» Банкротились банки и корпорации, горели ясным пламенем векселя, акции и ценные бумаги. Мир замер в ожидании. Два смертельно израненных зверя приготовились к последнему броску. Нет больше резервов, малейший промах решит судьбу, одного из них. Казалось, что достаточно упасть пёрышку на чашу весов одного из них и всё решиться. И пёрышко упало.

Дарья Петровна уже и не помнила, сколько прошло годков, с тех пор, как в лихие девяностые, к ней заехал племянник. Что его занесло, что он говорил, тоже забылось. При деньгах, одетый по той моде, в малиновый пиджак, он был доволен жизнью и хотел поделиться своим счастьем, с кем-нибудь. А с кем, как не с Дарьей Петровной, у которой вырос на коленях? Приехал со своими продуктами и выпивкой. Посидели до позднего вечера, переговорили обо всём. И о разбитой вазе, которая «сама» упала и съеденном «котом» варенье. Поговорили о наступившем лихом времени и шальных деньгах. Уже уходя, у двери, Сергей полез в карман и вытащил пачку мятых, иностранных денег. Отделив половину, он протянул Дарье Петровне:

— Возьмите Дарья Петровна! Это Вам на всякий случай, вдруг прижмёт, они и пригодятся!

Много лет прошло с тех пор как в Тридевятом царстве в тридесятом государстве, ездили на сером волке, сражались с Кощеем бессмертным или Змеем Горынычем. Канул в лету конёк — Горбунок, а самоходную печь и сапоги скороходы заменили автомобили и самолёты. А что Вы думали? Мы здесь тоже не лаптем щи хлебаем. Каков внешний мир, такие и мы. Наш мир отражение внешнего мира. Только у нас бывает, и чудеса случаются — пастух принцессу замуж берёт, «живут долго и счастливо и умирают в один день» и даже добро побеждает зло. Но мы всё-таки зависим от внешнего мира. А как же? Какие люди, такие и сказки. Нет у нас теперь королей и царей — одни депутаты и президенты. Не сказать, что нам такое по нутру, ибо всякая нечисть первой к власти рвётся. А уж если прорвётся, то её никакими правдами и неправдами не выгонишь с этого места.

Но раз в несколько лет, слабеет колдовская сила у всей нечисти. Не знаю как в других местах, а в нашем царстве, это происходит самой длинной ночью в году, с 21 на 22 декабря. Так и в этом году. А чтобы не исчезла эта колдовская сила окончательно, надо человеческим духом подзарядиться. Чтобы подзарядиться, надо человека убедить в себя поверить, хотя бы на один этот день и одну ночь. Произойти это должно не раньше и не позже семи дней от самой длинной ночи. А потом, хоть трава не расти, до следующей такой ночи. Так до этого далеко, не один год пройдет. И засуетилась нечисть в своих хоромах, забегала.

А Ванюша сидит у себя в избушке и не ведает, что творится кругом. С соседом Ильей Муромцем раньше поругался. Тот всё по заграницам шлялся, да с иноземной тёмной силой бился. То, чтобы в других царствах и королевствах, такая же благодать как у нас была. Потом на ближнем зарубежье, с дурман цветком сражался. Этот аленький цветок, так к себе людей привораживал, что потом без него жизнь не мила была. Он ближнее зарубежье захватил и к нам уже дорогу искал. Но Илья Муромец у него на пути встал. Девять лет, 1 месяц и 19 дней бился наш богатырь, и была близка уже победа. Только пока он там бился, наша нечисть, голову подняла и власть захватила. Обманом захватила, а чтобы у власти удержаться, ей ой как нужны были дурман вода и дурман цветок. Вот и отозвали они Илью Муромца домой. Мол, нечего русскую кровь на чужбине проливать. Позовём дурман цветок сюда, он её в тысячу раз больше прольёт. И отозвали добрых молодцев во главе с Ильёй Муромцем и позвали дурман цветок в Тридевятое царство в тридесятое государство. Много наших богатырей в той войне с аленьким цветочком погибло, говорят, чуть ли не 20 тысяч за 9 лет. Только дурман цветок эти цифры переплюнул, когда к нам пришёл. По 200–300 тысяч ежегодно в могилу сводит, а сколько калечит никому не ведомо.

Начал Илья Муромец злится, да рапорта писать вышестоящему начальству, ибо так положено было. А начальство его сначала на окраину царства послало, где беспорядки ими же учинённые случились, а потом и совсем со службы уволило. Понял богатырь, что провела его нечисть. Кинулся к Ивану:

— Пойдём Иван! Прогоним нечисть. Будем как раньше жить. Я Родину защищать, а ты землю пахать да добра наживать.