Ножи вернулись незадолго до рассвета. Они подплыли к моей груди серебряными рыбками в воздушном океане. Я взяла их за рукояти, ожидая тепла, но металл был холоден, как кровь дракона: ночь в пустыне Мохаб нередко покрывает инеем пески и травы. Я спрятала ножи. Чистить их не было нужды. Это серебро не удерживает капель крови.

На востоке засветлел горизонт, забеспокоились мои хоргор.

— Уводи их, Храдаш, — сказала я. — Ждите вечера. Я пойду по дороге к святилищу.

Храдаш коротко зарычал, и отряд растворился в тени горы. Я ждала, пока не уверилась в том, что они благополучно дошли до скал. На всякий случай я ещё раз приложила ухо к земле. Бесконечный шёпот песка, шорох жизни ночных насекомых, возня грызунов, медленный, неуловимый рост корней трав… В радиусе двух дней пути отсюда не было слышно шагов, слов, дыхания крупных скоплений людей. Только город пробуждался под сенью горы, да ещё довольно далеко шёл к нему небольшой караван. Ножи уничтожили весь разведывательный отряд. В таких ситуациях они работали безотказно — прекрасное оружие, если не ожидать невозможного. Трудно было надеяться, что ножи смогут решить предстоящее сражение в мою пользу. Врагов было слишком много. Они шли с юга, как саранча, ведомые голодом, который был больше, и злобой, которая была старше мира.

Шагов за сто от меня журчал ручей. Пахло водой. Я побрела на звук.