— Авразил, срочно пройдите к Господу Богу! Авразил, срочно пройдите к Господу Богу!

Громкоговоритель умолк, но эхо еще долго летало по этажам, заглядывая в самые укромные уголки. Хитроумная акустика Небес позволила установить всего один динамик и сберечь уйму энергии. Небослужители всполошились: не каждую вечность Бог прибегал к техническим средствам вызова и оповещения. Что-то случилось!

Заведующий складом моделей старший ангел-хранитель Авразил догадывался «что». С тяжким вздохом он поднялся с мешков. Тело ломило. Авразил посмотрел, на чем это он лежал. Табличка извещала: «Пыль веков грубого помола. Мин. Выдержка 0.5 веков». «Вот, Иуда! Просил же мелкую достать! Ну, гад, я на тебя такую молитву напишу!» — ангел попытался представить, что бы он сделал со снабженцем, будь он Богом. Воображение работало с перебоями. «Чего мы вчера пили? Начали с амброзии, потом два пузыря нектара, потом… точно! Шестикрылый флягу непентеса притаранил. А потом? Забвенье!» Вздохнув в два раза тяжелее, Авразил начал собираться. Кое-как привел в порядок тогу, нацепил изрядно поношенные крылья, снял с вешалки нимб и косо прилепил его над головой. Последний раз окинул себя внутренним взором, воспарил духом, чтоб взглянуть со стороны. «Чего-то не хватает? Ах, черт! Лиру забыл!» Лира оказалась под мешками. Отряхнув с нее прах веков, Авразил полетел к Богу на Страшный Суд. На душе у него было неспокойно.

В это самое время, в маленькой каморке швейцаров под парадной лестницей Небес апостолы Петр и Павел пили чай. Пыхтел на столе самовар, золотилось в хрустальной вазочке варенье из райских яблочек, в углу тихо посапывала черная дыра по имени Мурка.

— И чего эти модели лепить-то? — басил Петр, шумно прихлебывая чай из блюдечка. — Благо, было б что стоящее. А то, всякий сопляк, вечности еще не понюхает, а туда же — миры творить!

— Авразил, срочно пройдите к Господу Богу! Второй раз повторяю. Авразил, срочно пройдите к Господу Богу!

Голос новой секретарши патрона обладал такой визгливой резкостью, что, отражаясь от стен Небес, вышибал целые пласты штукатурки. Даже Мурка, любимая черная дыра апостолов Петра и Павла, недовольно заворочалась, когда эхо упало в нее.

Заведующий складом моделей старший ангел-хранитель Авразил с сожалением отодвинул чашку чая, щедро сдобренного пятизвездочной амброзией.

— Вот и пришел мой черед, дядя Петя, — сказал он апостолу, грузный Петр только вздохнул.

Авразил выбрался из-за стола, снял с вешалки крылья и нимб. У дверей швейцарской он остановился. Нашарил в складках тоги коробок зевесовых молний и швырнул их в Мурку.