Одним прекрасным весенним днем молодой художник, живший в маленькой комнатушке на самом чердаке (их называют мансардами), отложил кисть, отошел от незаконченного холста и придирчивым взглядом окинул свою работу.

— Надо бы хлеба купить, — подумал художник.

Пересчитав наличность, он ссыпал медяки в карман и вышел на улицу. Не успел он сделать и несколько шагов, как из стоявшей неподалеку кареты выскочили две бородатые личности, вооруженные до зубов колющими и режущими предметами. Жутко вращая глазами и рыча на перепуганных прохожих, они стукнули молодого человека по голове чем-то тяжелым, сунули в мешок, подхватили, и, прыгнув в карету, умчались в неизвестном направлении.

Когда содержимое пыльного мешка вновь осознало себя художником, то обнаружило, что находится в богато убранной комнате. Тяжелые, золоченые рамы картин работы старинных мастеров, пурпурные бархатные драпировки и шторы, серебряные канделябры в рост человека, ароматичные свечи… «Бархат и золото: пошло, но внушительно», — подумал художник. Тут распахнулись высокие дубовые двери, и вошла девушка в голубом… В общем, одна из таких девушек, заметив которых, мы втягиваем животы, расправляем плечи и значительно надуваем щеки, а художники начинают судорожно рыскать по карманам в поисках этюдника, или, на худой конец, огрызка карандаша и счета от бакалейщика.

— Прошу извинить меня, — произнесла девушка нежнейшим голосом, — что была вынуждена начать наше знакомство таким странным образом. Вы не сердитесь на меня?

История эта произошла в маленькой сказочной стране. В той самой, где взаправду происходит то, что у нас случается понарошку. Например, Петухи там действительно будят по утрам лопоухое Солнце. Они даже заступают на дежурство по утреннему кукареку.

В этой стране жил один стеснительный Петух. Ему казалось, он и ростом не вышел, и голос у него слабый, и вообще. Однако, пришла ему пора звать Солнце. Бедняга не спал всю ночь и мешал спать соседям по курятнику, репетировал. Наконец, стрелки часов на городской башне приблизились к указанному в календаре часу восхода Солнца. Петух, судорожно махая крыльями, взлетел на забор и закукарекал. И сразу осекся: «Не так, не так, не так! Надо громче, красивее, торжественнее! Ничего у меня не получается!»

Тут из-за горизонта, потягиваясь и позевывая, выглянуло Солнце. «Куда! Куда! Куда! — в отчаянии заметался Петух. — Я тебя не так разбудил!» Но Солнце, не обращая на него ровно никакого внимания, катилось себе по небу и светило в разные стороны. Петуха, тем временем, окружили товарищи. «С дебютом! Отличная работа!» — говорили они и хлопали Петуха по спине. «Ах, ничего вы не понимаете! — отвечал им Петух. — Плохо! Все плохо!» — «Что плохого-то? Солнце ты поднял с постели? Поднял. Не расстраивайся. В следующий раз будет легче». «Не будет следующего раза!» — воскликнул Петух и, сгорая от стыда, бросился прочь и забился в самый темный угол курятника.

Солнце, между тем, поднялось высоко-высоко и несколько его лучиков, пробравшись сквозь дырявую крышу, пощекотали петушка. «А ведь это я его сегодня разбудил, — как-то даже против своей воли подумал Петух. — Ладно, потренируюсь и прокукарекаю лучше всех! Обязательно!» И он, отряхнувшись от пыли, вышел во двор.

Неуютно в космосе осенью. Кругом, куда не посмотришь, пустота и холодный ветер из глубин вселенной. Кометы, метеориты, астероиды и прочая мелочь, почувствовав приближение зимы, улепетывают в южные галактики. А что прикажете делать звездам? Они бы и рады хоть как-то спрятаться от ветра, но Звездный Царь запретил им и думать об этом. «Если на ваших планетах нет жизни, будьте уверены, с других за вами наблюдают. Там такой переполох начнется! Нет, мое последнее слово».

Про это не стоило и рассказывать, если бы не одна маленькая звездочка. Но, все по порядку.

— Что это у тебя за излучение такое разноцветное? — спросил у звездочки Красный Гигант.

— Я его сама придумала.

— Что за манеры! — воскликнула чопорная Черная Дыра. — Еще ни одной планетой не обзавелась, а туда же. Что с нею будет через вечность-другую? Превратится в падучую звезду, это я вам обещаю.

В маленькой долине, затерянной среди гор, росли цветы. Там были розы и тюльпаны, астры и ландыши. Эти цветы не растут рядом, но синий ветер принес их семена в долину, и цветам волей-неволей пришлось жить вместе.

Однажды, ранней весной ветер прилетел проведать свою «клумбу», как он шутил, и вдруг в неглубокой лощине у самого ручья заметил новый незнакомый цветок. «Это не ландыш, — подумал ветер. — Для них еще холодно». Ветер спустился к ручью и спросил у незнакомца: «Кто ты?» — «Я цветок», — ответил цветок. «Но должно же быть у тебя имя?» — удивился ветер. «Зачем?» — «Ну, как же? У всех есть имена. Вон там растут розы, а там — пионы. У всех есть имя и свое место. Розы могут цвести только в окружении роз, а гвоздики — только гвоздик. А ты совсем один, и у тебя нет имени». — «Оно у меня было, — не сразу ответил цветок. — Его знал снег. Но когда снег растаял…» — «А разве ты не знаешь?» — «Я зову себя Цветок». — «Можно тогда я придумаю тебе имя?» — «Да», — покорно качнулся белый венчик. — «Я буду звать тебя… придумал! Я назову тебя Подснежник! Нравится?» — «Да». Ветер, довольный собой, взлетел к самым облакам, а когда опустился, цветок тихо попросил: «Не говори другим цветам, что у тебя есть Подснежник». — «Почему?» — удивился ветер. «Когда они расцветут, меня уже не будет. Мы все равно не сможем познакомиться. Они могут обидеться». — «Ну и пусть! Какая мне разница! Их семена я принес сюда так, в шутку». — «А мое случайно», — еле слышно прошептал цветок. Ветер смутился: «Я… я могу познакомить тебя с чайными розами. Тут неподалеку есть оранжерея. Я вырву пару кустов». — «Не надо, — остановил его цветок, — я не хочу, чтобы из-за меня было больно другим цветам». — «Тогда… тогда я спою тебе свою песню. Хочешь?» — «Да». И ветер запел.

Внезапно пошел снег. Погода весной так переменчива. Снег сыпал крупными тяжелыми хлопьями, а ветер в отчаянии метался между ними: «Что будет с цветком? Он замерзнет! Может, выдуть весь снег? А если я вырву цветок из земли?» Тут ветер понял, что нужно делать. Пробив тучи, он взлетел к самому Солнцу. «Солнце, помоги! — закричал ветер. — Там, под снегом, погибает цветок». Весь жар солнечных лучей вобрал в себя ветер и бросился, раскаленный, на снежную тучу. Еще и еще раз поднимался он к Солнцу, опять и опять кидался на тучу, пока не растопил в ней все льдинки. Пошел дождь. Ручей наполнился мутной талой водой, вышел из берегов и с ревом понесся прочь с долины. «Как там мой цветок? — перепугался ветер. — Его смоет!» Но опала вода, истаяли тучи, выглянуло Солнце, и земля окуталась паром — это высыхали последние лужи. Ветер долго не решался заглянуть в лощину. Наконец, он осторожно подобрался к краю. Цветок был жив. Несколько листков отморозило снегом, корешки подмыло водой, а рядом… пробивался к свету новый росток.

«Ты же сам назвал меня Подснежником», — сказал цветок, увидев испуганные глаза ветра и тихонько засмеялся.

На склоне большой горы была деревня. На этой горе не росли кусты, трава и деревья, потому что не было воды: ни рек, ни родников и даже луж — все дождинки тут же впитывались в сухую землю или скатывались вниз, в долину. Жители деревни ходили за водой к далекому озеру, а во время редких ливней выставляли на улицы бочонки, тазики и ведра. В тот год все лето стояла такая жара, что, казалось, высохло небо. Оно было не синее и не голубое, а рыжевато-белое. Поэтому, когда в деревню пришел человек и попросил наполнить его полупустую флягу, ему ответили отказом. Воды оставалось всего ничего, а отряд, ушедший к озеру, вернется через два дня.

— Что ж, — сказал путник и спросил. — А почему вы не вырыли колодец?

— Что такое «колодец»? — спросили его.

— Как? Вы не знаете? — удивился человек, — Это глубокая яма, из которой берут воду.

— На нашей горе нет воды.