В Париже бывают ночи, ужасающие своим безмолвием и мраком. Туман стушевывает все крыши домов, мелкий дождь делает мостовую и тротуары скользкими, ветер задувает пламя фонарей, а мрачная Сена течет между своих каменных берегов.

На набережной — ни души, на мостах — ни одного экипажа.

Молчит обширная столица; мирные и честные граждане предались покою, зато мир воров и мошенников ожил, зашевелился и готовится к своим трущобным похождениям.

В одну из таких глухих ночей, которую мы только что описали, между двумя мрачными арками моста Сиэ и моста Аршевеве медленно подвигался огромный плот.

Впереди сидели трое и шепотом разговаривали между собой. Четвертый на другом конце плота управлял большим рулем, сделанным из огромного бревна.