Как христианизировать войну? Как обеспечить себе вооруженную силу, склонную верно и постоянно стоять на защите христианства и выполнять свою миссию борьбы с неверными? На два этих вопроса средневековое христианство ответило, создав, не без некоторого сопротивления, оригинальные институты — военно-монашеские ордены. Гибриды «чудовищ», по выражению Исаака Стеллы, живущих, как монахи, по уставу — бенедиктинскому или августинскому, но не совсем монахов, действующих, как рыцари, но не по образу тех представителей аристократической касты, которые всегда готовы схватиться между собой, не мирских рыцарей, поносимых святым Бернардом, а рыцарей Христа, «облаченных в доспехи из железа и доспехи веры». Реконкиста и крестовые походы способствовали тому, что эти ордены широко распространились в Святой земле, в Испании и на берегах Балтийского моря. По мере укрепления независимости монархий от папской власти, растущего недоверия монархов к этим военным силам, порой ставшим настоящими государствами, по мере того как служение миссии все больше подменялось простой воинственностью, военно-монашеские ордены понемногу теряли жизнеспособность и были вынуждены вновь обратиться к благотворительной деятельности. Тогда родились легенды и слухи, которые разоблачает современный историк, в то же время отдавая справедливость этим ярким свидетельствам коллективного воображения средневековых людей, сделав прекрасный обзор этих легенд.
Предисловие
На французском языке нет обзорной работы о военно-монашеских орденах. Эта книга претендует только на то, чтобы дать общее представление об истории этих орденов в средние века, период, на который пришлись их зарождение, расцвет и упадок. Я хотел показать, что существовала «семья» военно-монашеских орденов, и для этого между двумя неизбежными хронологическими частями поместил общий обзор разных аспектов организации и жизни этих орденов, рискуя впасть в упрощение и, несомненно, допустить ошибки.
Документация и историческая литература хоть и многочисленны, но неравноценны, и сведения в них разбросаны. Целые архивы некоторых орденов, в Святой земле или в Испании, исчезли; по некоторым менее значительным орденам документов осталось очень мало. Наконец, обобщение затрудняет разная направленность исторических школ: выходящие сейчас во множестве испанские издания очень интересны, но историки этой страны в основном заняты изучением патримония орденов, несомненно составляющего самую оригинальную часть их истории; точно так же среди французских научных изданий очень многие труды посвящены местным и региональным реалиям. Немецкие историки, со своей стороны, активно занимались просопографическими исследованиями и т. д.
Это произведение — не плод оригинального поиска, пусть даже я старался как можно чаще обращаться к оригинальным документам, и в нем можно найти отражение моих собственных интересов и изысканий. То есть она отчасти представляет материал «из вторых рук», и я не скрываю, что многим обязан своим коллегам-историкам. Я буду цитировать Энтони Латтрелла, чьи полсотни статей о Родосе, написанных на всех языках планеты, статей, всегда точных и глубоких, составляют настоящую историю жизни госпитальеров на Родосе; Алана Дж. Фори, автора обзорной работы о военных орденах в XII и XIII вв., чьи многочисленные статьи, часто основанные на анализе уставов и статутов орденов, не упускают ничего из внутренней жизни последних; Жана Флори, чьи научные труды о рыцарстве и крестовых походах столь полезны для уточнения контекста раннего периода развития военных орденов; Анри Богдана, автора солидного общего исследования о Тевтонском ордене; Шарля Игуне, приступившего к изучению истории немецкой колонизации в Восточной Европе; Симонетту Черрини, которая в своей диссертации предложила новый подход к уставу ордена Храма; Хоана Фугета Санса, специалиста по архитектуре военных орденов, показавшего мне много домов тамплиеров и госпитальеров у себя в Конка-де-Барбера в Каталонии; Вернера Паравичини, который составил список всех западных дворян, совершивших в XIV в. «путешествие в Пруссию»… И многих других…
Почти повсюду изучение военно-монашеских орденов снова оживилось. Об этом свидетельствует организация в большинстве стран, где имелись «военные ордены», международных конференций, в том числе периодических, сведения о которых регулярно публикуются: в частности, раз в четыре года проходят конференции «Society for the History of the Crusades and the Latin East» [Общества по истории крестовых походов и латинского Востока (
Филиппу Жоссерану, который защитил блистательную диссертацию о связях испанских орденов с кастильской монархией и был любезен прочесть мой текст, я обязан ценными наблюдениями и замечаниями об орденах Пиренейского полуострова. Сильвен Гугенхейм также предоставил мне полезные сведения и позволил сделать много исправлений и уточнений в рассказе о немецких реалиях и Тевтонском ордене. Обоим я выражаю самую искреннюю признательность.
Вступление
Военно-монашеские ордены, рыцарские ордены, ордена за заслуги
В 1120 г. в Иерусалиме в условиях, которые еще известны плохо, был основан первый средневековый военно-монашеский орден — орден Храма (тамплиеров). Его первые адепты называли себя
pauperes commilitones Christi Templique Salomonici
, то есть «бедными поборниками Христа и храма Соломона»
[1]
. Они повиновались магистру, следовали уставу и обязывались защищать паломников на дорогах, ведущих в Иерусалим. В начале 1129 г. их деятельность узаконила римская церковь: собор, собравшийся в Труа под председательством легата, утвердил их устав. Через недолгое время святой Бернард, принявший в этом соборе активное участие, написал для них «De laude novae militiae», или «Похвалу святому воинству»: он здесь оправдывал миссию тех, кто в его глазах был одновременно монахами и рыцарями. Не надо путать: понятие «военно-монашеский орден» не равнозначно понятию «рыцарский орден». В западных странах в разные моменты их истории возникали «рыцарства», рыцарские ордены; но даже если орден Храма, военно-монашеский орден, был рассчитан в первую очередь на рыцарей, было бы ошибкой видеть историческую преемственность между этими понятиями. Создание ордена Храма было явлением новым и оригинальным. Этот орден вырос из перемен — или просто из эволюции — западного общества после тысячного года и появился на свет благодаря крестовому походу.
Действительно, в разные эпохи возникали корпоративные группы, иногда определяемые словом
ordo
(множественное
ordines
), «орден», «сословие»
[2]
, в определении которого — «конное», «рыцарское» — упоминается лошадь
[3]
.
В Риме, при республике, бойцы двадцати восьми кавалерийских центурий набирались среди богатых граждан, за каждым из которых числилась «общественная лошадь». Вместе они составляли сословие всадников, отличное от сословия сенаторов: выражение
ordo equester
представляет собой точный эквивалент понятию
equites romani
или
equites romani equo publico
[4]
. При империи всадникам (
eques, equites
) поручали административные и военные должности, которыми все больше пренебрегала сенатская аристократия. Таким образом, сословие всадников должно было выделять «элиту» для службы государству. Наконец это сословие слилось с сенаторским и в последний период империи исчезло, не оставив следов в потомстве. Военно-монашеские ордены средневековья ничем или почти ничем не были ему обязаны; некоторые клирики, читавшие латинских авторов, иногда использовали выражение
Римлянам было известно также слово
В средние века конница стала основным родом войск, а кавалерист — почти синонимом того, кто «сражается». Его обозначали словом
