Квартира 23. Трофимовы. Квартира 24. Сидоренко. Квартира 78. Полищук. Три семьи. Трое соседей. Ну, 23-я и 24-я понятно. Они рядом. И практически с первых дней, как переехали, так и дружат. Лет уж, наверное, восемнадцать или даже больше. А с 78-й позже познакомились. И через детей. А дело было так. Что у Трофимовых, что у Сидоренко дети народились почти одновременно. Когда они в этот дом переселились, то Леночке Трофимовой только-только два исполнилось, а Витька Сидоренко уже в сад пошел. Как раз новый садик во дворе открыли, буквально полторы минуты ходу – из подъезда в подъезд. Ну и ясное дело, росли вместе, гуляли, в гости непрестанно друг к другу бегали. Потом школа началась – то за учебниками, то глобус нужен, то помочь по физике разобраться… Короче, почти сроднились. Праздники вместе, в выходные – то на прогулку, то всей компанией в цирк…

А потом чета Сидоренко решилась еще на одного ребеночка. Родили они своему Виктору сестренку Люсю. И, гуляя с Люсей, катая колясочку, познакомились сначала с Катей из 78-й, которая тоже колясочку катала, а потом и с ее мужем Андреем. А там уж Сидоренко своих новых знакомых ввели в общую компанию, и теперь уж лет десять как все вместе общаются.

Трофимовы живут в двушке. Одна комната Леночкина, другая – Юрина с Машей. Правда, сейчас, когда Ленка вышла замуж и уехала к мужу, обстановка изменилась. В маленькой комнате Маша устроила спальню. А большая – гостиная.

Маша преподает английский в институте и помимо этого занимается частными уроками: кого в вуз подготовить, кому произношение поставить. Ее вполне устраивает: и график работы свободный, и деньги неплохие. Индивидуальные занятия всегда неплохо оплачивались, а в последнее время в связи с возрастанием интереса к языкам – и подавно.

Юра – музыкант. Играет в оркестре на скрипке. Владеет-то он многими инструментами. В доме и пианино есть, и аккордеон. Но по профессии он скрипач, и работа его связана именно с этим инструментом. Все бы хорошо, да только Юра выпивает. Причем несколько последних лет все более и более.

В артистической среде, наверное, это бич. Оно и понятно – гастроли, гостиницы, рестораны, поезда. Для любителя выпить – и места, и возможностей больше чем достаточно. И если поначалу легкая нетрезвость мужа Машу особенно не беспокоила, то со временем тяга к выпивке превратилась у Юры в болезнь и создавала массу проблем.

Юра всегда был душой компании. И спеть, и сыграть, и рассказами о гастрольной жизни гостей побаловать, и помочь Машке застолье организовать – никогда никаких вопросов. На рынок? Хорошо. В магазин – сейчас сбегаю. Мусор вынести? С удовольствием! Пропылесосить? Легко! Все у него легко, все с радостью. До определенного момента. А именно – до первой рюмки! А там – все! И если раньше именно застолье провоцировало его на излишнее возлияние, то теперь чуть ли не каждый день он еле-еле возвращался домой с работы. Заходил – и тут же засыпал, иногда даже не раздеваясь… Машка бесилась, плакала, уговаривала обратиться к врачу, грозила разводом – ничего не помогало! День-два после ее истерик он более-менее держался, но было видно, что жизнь ему не в радость, что тяжко ему, тошно и невесело… А потом опять…

Семья Сидоренко состоит из четырех человек: Ира, Валера, Витька и Люсенька. Ира всю жизнь, считай, проработала в бюджетной организации. Оклад небольшой. Зато профсоюзный комитет хорошо работал: путевки льготные, пионерские лагеря на море, очередь на квартиру, касса взаимопомощи, где в любой момент и на любой срок можно денег перехватить. Правда, года три-четыре назад поняла Ира, что бессмысленно это – бесконечное стояние в очереди на квартиру, да и санатории все она уже объездила. Короче, задумалась она тогда о смене работы. А куда идти? Подсказал ей кто-то: мол, иди в фирму по продаже недвижимости. Пока рядовым агентом устроишься, а там, глядишь, и до менеджера дорастешь. Мало того что зарплата явно приличнее, чем до сих пор. Так еще есть шанс квартиру как-нибудь себе выбить. Своим-то сотрудникам наверняка льготные условия предусмотрены.

Ну и решилась она. Третий год работает риэлтором. Деньги появились у нее. Это правда. Но о квартире пока говорить рано. Надо пять лет отработать, прежде чем разговор с начальством на эту тему заводить. Но ничего. По крайней мере есть надежда. А то вон Витьке уже двадцать один. Если жениться надумает, то хоть «караул» кричи. Куда жену приведет? Они и так вчетвером в двух комнатах еле-еле поворачиваются. Люське уже десять лет. Начала брата стесняться. В одной комнате им уже неловко. Да и как это возможно? Люсе надо спать в десять укладываться, а у Виктора в это время вечер только начинается: компьютер, звонки, телевизор. Ну как в десятиметровой комнате можно это совместить? Пришлось Люську переселить в большую комнату, к себе. Переселить-то переселили, а им самим теперь как вечера проводить? Телевизор на кухне смотрят, почитать – при местном освещении, под абажуром. Короче, квартира необходима. Над этим и билась Ира. И заставляла биться Валеру.

Тот работал персональным водителем. Два дня работает, два дня отдыхает. Ну отдыхает – это громко сказано. Ира особенно-то отдыхать своему мужу не позволяет. Отоспался – и вперед! На своей машине извозом заниматься, деньги зарабатывать, на квартиру откладывать.

Есть еще один момент, который волнует Ирину. Муж ее Валерий – парень видный:

высокий, симпатичный. Глаза блестят, улыбчивый, веселый. Любит она его. Любит и ревнует. Ни к какой-то конкретной женщине, а в принципе. Ей кажется, что чем больше он работает, чем больше устает, тем меньше времени и желания у него остается на девушек. Но, если честно, то Валерий успевает все. И работу любит, и подрабатывает с удовольствием, и женщинами интересуется. Правда, связи у него, как правило, краткосрочные.

Чета Полищук переехала в этот дом гораздо позже остальных. Только-только начал тогда развиваться рынок недвижимости. Они купили большую трехкомнатную с приличной лоджией. Сделали там отличный ремонт, причем даже с небольшой перепланировкой, что по тем временам являлось еще редкостью. У каждого из них – и у Кати, и у Андрея – по машине. Андрей смог подняться на первой волне кооперативного движения. И уже в начале девяностых представлял из себя состоятельного человека и успешно развивающегося бизнесмена.

Раньше они особенно выделялись, отличались от других. Степенные, спокойные и даже интеллигентные. «Даже» – потому что в ту пору казалось, что только бандитские элементы или полукриминальные персонажи могут продвинуться в бизнесе. Но он был, наверное, исключением. Имел высшее образование, поступил в аспирантуру. Потом, правда, оставил науку, не дописав кандидатскую, и с помощью своего отца, который занимал высокий чин в одном из министерств, сумел организовать свое дело. Начали они с Катей, как и многие другие, с работы челноками. Летали в Эмираты, потом сдавали товар на рынки, потом опять летали. Постепенно собирали деньги. Когда отец Андрея понял, что у сына серьезные намерения, он реально помог ему – и финансами, и связями, и советом. Короче, уже в самом начале девяностых Андрей был одним из немногих, кто очень прочно стоял на ногах.

При всем при этом ни Андрей, ни Катя нос не задирали, не зазнавались. И хотя жили заметно богаче многих, вели себя просто. Они с удовольствием стали общаться с Сидоренко, а через них – и с Трофимовыми. И не просто общаться. А можно сказать, все шестеро стали постепенно истинными друзьями.

Ира, Маша, Катя частенько устраивали девичники. В основном собирались у Кати. У нее и квартира побольше и, честно говоря, намного интересней, чем у других. Катя всегда удивляла девчонок обилием глянцевых журналов, новыми фотографиями из заграничных поездок, необычным угощением. Уже в те времена она покупала в дорогих супермаркетах коричневый сахар, обезжиренное молоко, зеленые макароны, коктейль из морепродуктов.

Уже в те времена они пользовались многослойной туалетной бумагой и влажными салфетками.

Юра уехал в командировку. Маша всегда радовалась его отлучкам, потому что в последнее время жизнь с мужем, кроме раздражения и дискомфорта, ничего ей не приносила. Казалось бы, дочь вышла замуж, уехала. Живи в свое удовольствие! Так нет. Пьянка за пьянкой. Что толку, что она новую спальню оборудовала? Все чаще и чаще он засыпает на диване у телевизора в большой комнате, а понятие «супружеского ложа» давно уже утратило свой истинный смысл.

Маша с таким положением вещей почти смирилась. То есть она-то, может, и смирилась, а вот тело ее никак не хотело принимать данную ситуацию как должное. Почему-то оно – ее тело – чего-то хотело и даже требовало. Но Юра трезвым почти не бывал, а с пьяным мужем секс Машу не устраивал. Когда он был слегка нетрезв, то ладно. Это было еще терпимо. Хотя слово «терпимо» в данном случае звучало как издевка. Но дело в том, что слегка нетрезвым он тоже почти не бывал. Так что Маша в последнее время все чаще замечала за собой злость и раздражение, поскольку ее самые естественные желания не удовлетворяются… И почти постоянная мысль поселилась в мозгу: «С этим надо что-то делать». А что делать-то? Лечить мужа? Искать другого мужчину? Завести себе «искусственного друга» из секс-шопа? Боже мой, этого еще не хватало при живом муже! Хотя он, хоть и живой, а почти уже бесполезный. Так что, видимо, недалек тот день, когда отправится она в интим-магазин.

Маша горестно вздохнула. Проходя мимо зеркала, задержалась. Распахнула халат, желая рассмотреть себя более пристально. Но даже ее критический взгляд остался доволен осмотром: кожа гладкая, ровная, живота практически нет, ноги стройные. Грудь немного тяжеловата. Большая грудь. Но это скорее плюс, чем минус. Шея вполне молодая. Может, волосы в последнее время потускнели, выпадают больше обычного. Но она уже начала витамины пить. Глядишь, через месяц наступит улучшение. А в целом Маша нашла себя вполне еще ничего. Решила вымыть голову лечебным шампунем и сделать укрепляющую маску для волос.

На сегодня у нее намечена уборка в спальне и вечером два ученика. Один в пять, другой в семь. Как хорошо, что сегодня нет занятий в институте. Можно позволить себе полениться, поваляться, отдохнуть. Надо бы погладить белье. Вон целый ворох скопился. Да, и уборка. Хотя уборка – это громко сказано. Маша думала разобраться в ящиках стола. Там после Леночки много чего осталось. Лучше всего, наверное, сложить дочкины вещи в коробку и передать ей. Выбрасывать Маша ничего не собирается, пусть дочь сама разбирается. Но так загружать мебель тоже не годится. У Маши у самой и учебников, и тетрадей полно. Надо же это где-то разместить. Хватит с нее: мыкалась вечно по подсобкам со своей учебной литературой. А теперь целая комната высвободилась. И хотя Маша сделала из нее спальню, письменный стол пришлось оставить. Такая вот спальня, совмещенная с кабинетом, получилась. А что остается делать при их малогабаритных квартирах?!

Маша уже почти все ящики освободила, когда в глубине самого нижнего обнаружила несколько кассет. Она повертела их в руках: ни названий, ни пометок. Решила посмотреть. Почему бы нет? Впереди еще полдня. Продукты у нее есть. Готовить она сегодня не собирается. Белье успеет еще погладить. Почему не посмотреть?