Елена Мазина уже стояла в дверях, когда мужчина, ставший её очередным любовником, лениво, словно нехотя, спросил:

– Мне тебе позвонить?

– Нет, лучше я сама дам знать, если захочу тебя вновь увидеть.

– Почему так прохладно, или в постели я не дотянул до рекордных высот?

– Успокойся, всё было в порядке. Просто я давно не позволяю чувствам управлять мною. Любовные истории всегда заканчиваются одинаково: разочарованием, скукой и разрывом. И хорошо, если это происходит без особого душевного надрыва.

Ухов Вячеслав Петрович в свои тридцать три года был известным живописцем. Его работы охотно брали на выставки, и мнение учитывалось при оценке работ коллег. После неудачной женитьбы и развода Ухов предпочитал вести холостяцкую жизнь, получая удовольствие от лёгких беззаботных связей.

Добившись материальной независимости, он и сам удивлялся собственному везению. Ухов отлично понимал, что в жанровой и портретной живописи далёк от совершенства. Многие его сокурсники проявляли гораздо больше таланта и мастерства. И он давно оставил попытки соревноваться с ними.

Известным и востребованным живописцем его сделали бессюжетные картины, состоящие из причудливого переплетения бесформенных узоров. Эту форму выражения собственных настроений Ухов изобрёл в минуту отчаяния от безденежья и всеобщего непризнания. В тот день он начал беспорядочно накладывать тёмно-коричневые краски на холст, чутко прислушиваясь к каждой вспышке возмущения в своей душе на незаслуженные удары судьбы. Бездумное марание холста внезапно его успокоило, словно он передал свои негативные чувства нелепому сочетанию узоров. К его удивлению картина, названная им «Гнев», была быстро продана за приличную сумму.

Это позволило ему избавиться от полуголодного существования. И этот успех заставил Ухова вновь взяться за краски. Теперь в его беспорядочных мазках преобладали яркие оранжевые и зелёные тона, напоминающие весенний расцвет природы. И назвав свою картину «Восторг», Ухов выставил её на аукцион. Картину купили в тот же день. И он понял, что напал на золотую жилу удачи, отражая на холсте свои яркие и сильные эмоции. Его картины быстро находили своих почитателей.

Когда некоторые из его коллег попытались творить в таком же стиле, у них ничего не получилось. И Ухов всерьёз задумался о природе своего успеха:

Не подозревая о приближающейся опасности, Ухов был поглощён заботой об успехе своих творений. Он как должное встретил известие о быстрой продаже «Управляемого хаоса». Пожелавший остаться неизвестным покупатель милостиво разрешил устроителям оставить её в экспозиции до закрытия выставки. Картина по-прежнему привлекала публику.

Но пока никто не пожелал приобрести работу Глеба, хотя она производила сильное впечатление на посетителей. Ухов уже жалел, что согласился вывесить на обозрение картину друга. К тому же, он пережил неприятные минуты, когда Глеб после возвращения от тёщи позвонил ему и наговорил уйму благодарственных слов. Эта хвалебная ода о настоящей мужской дружбе звучали для Ухова издевательски. Слушая похвалы Глеба, он невольно вспоминал наиболее яркие моменты близости с его женой. Стараясь скорее закончить разговор, он сослался на занятость, пообещав убедить кураторов выставки ускорить продвижение «Искушения» к богатым меценатом. На самом деле Ухов не собирался этого делать, считая друга типичным неудачником.

Каково же было его удивление, когда через несколько дней ему позвонила организатор выставки Нина Семёновна и хриплым прокуренным голосом сообщила:

– Привет, Слава, можешь сообщить своему другу, что его картина успешно продана.

– Не может быть!