В книге исследуется процесс зарождения и развития вооруженных сил империалистической Японии. На базе большого фактического материала, часть которого публикуется впервые, авторы рассматривают место и роль императорских армии и флота в агрессивной политике правящих кругов страны накануне и в годы двух мировых войн, основные направления и этапы послевоенного строительства вооруженных сил, их современное состояние, техническое оснащение, мобилизационные возможности, боевую подготовку, идеологическую обработку личного состава, военно-доктринальные взгляды японского командования.
ВВЕДЕНИЕ
40-летие победы над фашистской Германией и милитаристской Японией во второй мировой войне, которое отмечается во многих — странах, побуждает задуматься над тем, какие уроки извлекло человечество из этой самой жестокой и кровопролитной войны в истории и разобраться, как они отразились на политике современной Японии.
Главный урок, который был преподан историей, указывает на пагубность для японского народа милитаристского, агрессивного пути, по которому шли правящие круги страны. Война, развязанная Японией па Дальнем Востоке, принесла огромные лишения не только соседним странам, но и японскому населению. Япония потеряла убитыми около 2 млн. военнослужащих и свыше 1,5 млн. гражданских лиц
[1]
. В ходе войны были разрушены многие города, промышленные предприятия, был уничтожен почти весь торговый флот страны.
Перед японским обществом встала альтернатива: избрать путь мирного развития страны, не допускающий возрождения милитаризма, отрицающий вступление в агрессивные блоки, или пойти по пути ремилитаризации, участия в военных блоках и конфронтации.
Большинство японского народа выбрало первый из них, империалистические круги — второй.
В послевоенный период в Японии постоянно идет противоборство этих двух тенденций, за которыми стоят влиятельные силы.
Часть первая
ИСТОРИЯ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ ЯПОНИИ
Глава первая
АРМИЯ И ВОЕННО-МОРСКОЙ ФЛОТ ЯПОНИИ В XIX — конце 30-х годов ХХ в
Формирование в Японии регулярных вооруженных сил на базе обязательной воинской повинности началось вслед за незавершенной буржуазной революцией 1867–1868 гг., в результате которой к власти в стране пришел феодально-буржуазный блок под эгидой монархии. Буржуазия играла вначале подчиненную роль в блоке, что нашло свое отражение, в частности, в сохранении на долгие годы за военно-феодальным сословием (самурайством) всех высших командных постов в создаваемых вооруженных силах: за представителями прежнего феодального княжества Тёсю — в сухопутных войсках и феодального княжества Сацума — в военно-морском флоте
[4]
. Кадры правительственных чиновников также пополнялись из среды самураев.
Слово «самурай» означает «слуга», «услужающий». На протяжении нескольких столетий японской истории понятие «самурай» существенно видоизменялось. В VII–VIII вв. самураями именовался небольшой слой «дворовых» крестьян, непосредственно обслуживающих феодальную знать. Затем появляются самураи нового типа — вооруженные слуги, образующие зачатки феодальной дружины. В XII в. самурайство, имевшее земельные участки, представляло уже определенное сословие, которое можно назвать военным дворянством. Основная масса самураев существовала за счет эксплуатации крестьянства, работавшего на землях своих господ. Крестьяне отдавали самураям не менее половины урожая.
В своем поведении самураи руководствовались неписаным кодексом поведения — «бусидо» («путь воина»), главными принципами которого были верность своему хозяину, презрение к смерти.
Обычаи, существовавшие в феодальной Японии, освящали самые дикие проявления самурайского произвола. Примером может служить так называемая «проба меча», позволявшая самураю испытать качество нового меча на любом встречном «простолюдине», и если он с одного удара сносил клинком голову этого несчастного, то убийство оставалось безнаказанным.
Глава вторая
ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ ЯПОНИИ ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ
Взгляды политического руководства и генералитета милитаристской Японии на сущность и цели военной стратегии во второй мировой войне во многом совпадали со стратегическими воззрениями, господствовавшими в фашистской Германии: оба государства считали своей главной целью достижение собственного мирового господства. Как и гитлеровцы, японские милитаристы, руководствуясь расистской теорией, что «японец рожден для того, чтобы гордо промаршировать по всему свету»
[178]
, стремились установить свой «новый порядок» в Азии и на Тихом океане под демагогическим лозунгом «освобождения» желтой расы от белых колонизаторов и создания здесь «сферы сопроцветания Великой Восточной Азии».
Причем этот «новый порядок» в Азии японские милитаристы уже со времени нападения на Китай насаждали, по словам Д. Кинана, главного американского обвинителя на Токийском процессе, «совершая зверства невероятной жестокости как по характеру, так и по масштабам… Бесчеловечный метод ведения войны носил всеобщий характер»
[179]
. Он именовался японским командованием «политикой трех лучей»: «сжигай, убивай, грабь»
[180]
.
На оккупированных Японией Филиппинах был установлен жестокий режим военной диктатуры. За каждый случай попыток «причинить вред» японским солдатам или частным лицам грозил расстрел десяти заложников. Любые действия, «противоречащие интересам японских войск», карались смертной казнью
[181]
. По подозрению в содействии партизанам целые семьи, включая детей, сжигались заживо в своих домах. Часто такой участи подвергалось поголовно все население деревни или городка
[182]
. Против китайского населения японские милитаристы применяли химическое и бактериологическое оружие, проводили бесчеловечные опыты на живых людях, что впоследствии взяла на свое вооружение гитлеровская Германия
[183]
.
Имелось определенное сходство и в подготовке Японии и Германии к решению главной стратегической задачи — уничтожению силой оружия Советского государства, в котором они видели основное препятствие на пути к завоеванию мирового господства. Всячески подчеркивалось, что СССР для Японии — враг номер один, столкновение с которым неизбежно
