Блайн открыл глаза и лежал не шевелясь, вглядываясь в темноту и напряженно прислушиваясь. Вокруг стояла мертвая тишина; он с удовольствием вдохнул запах сухой травы, на которой расстелил одеяла, и вдруг снова услышал тот самый звук, что разбудил его, — стук копыт по пыльной дороге, проходившей в каких-нибудь тридцати ярдах от его стоянки. Он осторожно приподнялся на локте и увидел группу всадников. Не зная законов и обычаев этих мест, он предпочел остаться незамеченным. Путник не стал задумываться над тем, кто бы это мог быть. Ясно одно — у всадников имелись веские причины, чтобы ехать в полном молчании под покровом тьмы, и в этой чрезмерной осторожности скрывалась какая-то угроза.

Он замер, ощущая, как все его мышцы напрягаются в предчувствии неведомой опасности.

Они остановились. Лошади нервно переступали на месте. Послышались голоса.

— Прямо над твоей головой. — Пауза. — Вот эта.

— Уведи его лошадь, — сказал другой голос, более низкий.

Поезд прибыл в Ред-Крик чуть позже полудня. Юта Блайн вышел из вагона и вывел коня. Хотя животных провозить было запрещено, просьба, подкрепленная десятью долларами, была удовлетворена.

Это было замечательное животное редкой мышастой масти, с черными гривой и хвостом и черным пятном на морде. Крепкое сложение выдавало в нем предков-морганов, но кое-что указывало на то, что в жилах этого благородного животного течет кровь индейских мустангов. Как только Юта увидел этого жеребца, он уже не мог смотреть на других лошадей. Когда коня вывели из вагона, Блайн надел на него новую уздечку и оседлал, спрятал винчестер в седельную сумку и, сев верхом, направился на постоялый двор.

Весь городок состоял из единственной улицы; почти каждый дом был обнесен забором. Банк располагался прямо напротив гостиницы, что имело свои удобства. За гостиницей находилась лавка.

Блайн поставил лошадь в конюшню и вышел покурить. Двое мужчин сидели на лавке возле стены и лениво беседовали. Они даже не взглянули на него, хотя — он знал это точно— заметили его появление.

— Дерутся уже месяц, — говорил один из них. — Все знают об этом, но никто в округе не может остановить Лада Фуллера, и я не думаю, что кто-нибудь на это отважится.