Сначала несколько слов о себе, чтобы вы представляли, кто перед вами и соответственно знали, о чем меня можно спрашивать, а о чем спрашивать не стоит. Фамилия моя Лега, зовут Виктор Петрович. Я заведующий кафедрой философии Православного Свято-Тихоновского Богословского института, читаю в институте курс западной философии и курс основного богословия, который иногда называется в западной практике и у вас также входит в программу под этим названием — христианская апологетика.

В начале я закончил Московский физико-технический институт, по первому образованию я физик. Затем, отработав по распределению, как это было в советские времена, я поступил в МГУ на философский факультет, закончил его, закончил аспирантуру на кафедре истории зарубежной философии, но защищаться не стал, поскольку образовался Свято-Тихоновский Богословский институт. Я пошел туда работать. Работаю там с самого времени его основания. И за это время закончил экстерном Богословский институт и защитил там диссертацию на соискание степени кандидата богословия.

Отец ректор обязал меня читать курс основного богословия, который по своему определению предполагает вполне энциклопедическое образование преподавателя, потому что здесь недостаточно иметь знания по какой-то одной дисциплине. Это одна из наиболее сложных дисциплин, поскольку предполагается знание не только богословия, не только учения о христианстве и о христианской Церкви, но и знание философских и многих естественнонаучных дисциплин, умение правильно объяснять вопросы соотношения религии и физики, религии и биологии, религии и истории. Вопросами апологетики я всегда вольно или невольно занимался. Курс, который я сейчас читаю, вырос из моих собственных интересов.

Книг по основному богословию сейчас практически нет. На первую лекцию я захватил три учебника. Самый распространенный учебник Алексея Ильича Осипова «Путь разума в поисках истины» с подназванием на титульном листе «Основное богословие». Алексей Ильич предпочитает говорить основное богословие, подчеркивая этот термин, чтобы не допустить ошибку. Такая ошибка была допущена в другом учебнике — «Введение в основное богословие» архиепископа Михаила (Мудьюгина). Смысл слова основное — главное, и получается, что основное богословие — это главное богословие, хотя для любого христианина, не только православного, разумеется, что главное богословие — это догматическое богословие. Это совокупность положений — догматов, являющихся несомненными и неизменными для христианского вероучения, в котором нельзя сомневаться, так как оно составляет вероучительную основу нашего учения и на нем строится все остальное здание богословских дисциплин. Поэтому, конечно же, основное (в смысле главное) богословие — это догматическое богословие. То, чем мы с вами будем заниматься, А.И. Осипов подчеркивает как основное богословие. Оно показывает, каким образом богословие связывается с другими дисциплинами: какие есть основы в нашем общем человеческом знании, показывающие нам, что богословие зиждется не на пустом месте, не на воздухе, у него есть основы нашего человеческого знания, нашей культуры. Эти основы соединяют друг с другом научное знание, философское, богословское, историческое, общекультурное. И в этом плане этот курс называется еще апологетика.

Термин

Когда мы говорим о сущности религии, то по самому понятию этих связанных слов, мы должны абстрагироваться от отличий, которые существуют между различными религиями. Здесь, казалось бы, можно меня упрекнуть в измене истине христианства. Любой христианин понимает, что христианство коренным образом отличается от других религий. Можно увидеть в попытке найти некоторую сущность религии экуменистическую позицию, т. е. попытку свести все религии к общей единой составляющей — то, к чему и стремятся сторонники объединения всех религий, т. е. сторонники экуменизма. Я совершенно не являюсь сторонником экуменизма, разве лишь в плане, как было принято говорить во времена моей молодости, мирного сосуществования, что не исключало, как нас учили на занятиях по марксизму-ленинизму, учения о классовой борьбе. Так же и здесь. Мирное сосуществование христианства, мусульманства, буддизма, иудаизма не исключает борьбу между этими религиями, но борьбу теоретическую. Спорь, но спорь концептуально, а не при помощи оружия, как это любят делать последователи некоторых нехристианских религий.

Так вот, не будучи, слава Богу, экуменистом, я, тем не менее, настаиваю на том, что существует нечто существенное и сущностное для всех религий, что объединяет их. И даже более того, я убежден, что отказ от такого утверждения вреден и для самого христианства. Почему? Да потому, что атеизм в любой форме, в какой бы он не существовал, базируется на том, что религия выдумана людьми. Это или обман, или безобразное заблуждение. Но в любом случае религия возникает на определенном этапе существования человечества.

Если мы будем говорить о том, что религией является только лишь христианство, а ни для кого не является секретом, что христианство возникает только лишь с пришествием в мир Господа Иисуса Христа, то остается признать, что до первого века человечество было безрелигиозным, т. е. тогда христиане соглашаются с доводом атеистов, что человечество было безрелигиозным. Здесь конечно, можно было бы возразить, что истинное учение о Боге сохраняли ветхозаветные иудеи. Но для христиан истина Ветхого Завета всегда воспринимается сквозь призму Нового Завета. Поэтому, если уж говорить в целостном понимании, то религия ветхозаветных иудеев не была истинной, если воспринимать ее в отрыве от учения о предстоящем вочеловечивании Бога. Что из этого получается, мы видим на примере современного иудаизма, т. е. тех последователей учения Ветхого Завета, которые отрицают богочеловечество Иисуса Христа и до сих пор еще ждут пришествия в наш мир Мессии. Так вот получается, если мы отказываем в некотором сущностном единстве всех религий.

Оказывается, что действительно человечество в своем ослеплении было безрелигиозным, и религия возникает только лишь на определенном этапе своего развития. А отсюда вполне логичен и вывод — вполне возможна и отмена религии. Если человечество было безрелигиозным, то оно вполне может без религии существовать. Это нормальное существование, может быть даже в чем-то лучшее. Как многие считают, скажем, эпоху классической Греции идеалом человеческой культуры, к чему надо стремиться как к человеческой гармонии. Вполне была гармония достижима без религии. Значит, можно жить без религии. Можно жить без христианства. Вывод чрезвычайно печальный и совершенно, разумеется, ошибочный.

Значит, учение о некотором общем для всех религий начале не противоречит и убежденности христианина в истинности своей религии. Это очевидно так же и потому, что любая религия всегда основывается на некоторых общих понятиях: на убежденности в существовании кроме нашего материального мира и различных других некоторых сил — Бога или различных богов.