Зимнее солнце блистало во всех еще тающих сосульках, которые подобно сказочным алмазам свисали с крон ореховых деревьев. Миген Сэйерс верхом на своем сером мерине по кличке Лафтер направлялась на прогулку.

Покрытая грязью дорога под копытами Лафтера была отнюдь не идеальна для верховой езды. Однако — по сравнению с предшествующей зимой — этот день в начале января казался просто райским. Солнце светило и пригревало так, что можно было отказаться от тяжелой накидки.

Миген совершала верховые прогулки каждый день и утверждала, что делает это исключительно ради Лафтера. Однако Миген самой становилось не по себе, если она не могла покинуть дом. А последние недели обернулись бесконечной чередой дождей и снегопадов.

«Ореховая роща» была одной из самых больших плантаций в Виргинии и с самым прекрасным особняком к западу от горы Верной. Никто из местных жителей не мог бы назвать мисс Сэйерс южной красавицей. Проводящая целые дни в лугах верхом на Лафтере, конечно, без дамского седла, она представляла собой весьма оригинальное зрелище: с детства Миген прятала свою женственность под одеждой, которую выпрашивала у молодых грумов.

Родители Миген всю жизнь наслаждались охотой на лис, петушиными боями, танцами и картежными играми и любили попутешествовать. Девочка редко видела их, а когда это случалось, то мать и отец ограничивались тем, что изредка поглаживали ее по головке. А потому Миген росла вольным существом, со свободно развевающимися волосами цвета воронова крыла, умело и дерзко (подобно любому мужчине) державшимся в седле.

В конце января площадь Франклина, как и вся Филадельфия, была прикрыта тяжелыми хлопьями мокрого снега, но в только что отстроенном трехэтажном библиотечном крыле было сухо и уютно. Сегодня Бенджамин Франклин, государственный деятель, философ и естествоиспытатель, один из авторов Декларации независимости и Конституции Соединенных Штатов, почувствовал себя лучше и, одевшись, пил там чай со своей дочерью Сэлли Бэче.

Библиотека отражала его личность в большей степени, нежели весь дом, так как была своеобразной выставкой его изобретений, значительная часть которых постоянно использовалась.

Например, самый последний камин, сооруженный по чертежам Франклина, сейчас равномерно излучал тепло. Рядом лежало новое приспособление, с помощью которого доктор мог взять книги с верхней полки.

Ему было восемьдесят три года. Выглядел он болезненным и осунувшимся, но тем не менее, как всегда, чуть настороженным и уверенным в себе. Постоянная боль в желчном пузыре вынуждала Франклина принимать большие дозы настойки опия, однако он хорошо владел собой. Сегодня его настроение было лучше, чем всегда.

— Вот это, Сэлли, воистину настоящий чай! Позаботься, чтобы чайник был полон к приходу Лайона. Ему захочется согреться.

Утреннее солнце заливало янтарными лучами столовую, в которой Лайон завтракал с пригласившим его в гости доктором Илайшей Диком. Они не виделись тринадцать лет — с тех самых дней, когда вместе учились в академии, — и были рады убедиться в прочности своей дружбы. Доктор Дик предпочел более спокойную жизнь семейного человека и преданного своему делу врача, но отнюдь не удивился, узнав, что его бесшабашный друг пустился в авантюры.

— Не могу выразить словами, как счастлив, что прошлым вечером ты разыскал меня! — в десятый раз повторил доктор Дик. — Я приятно изумлен, что ты помнишь о моем пребывании здесь! И особенно доволен этим, поскольку знаю, что Джеймс Уэйд страстно желает, чтобы ты остановился именно у него, на плантации «Зеленые холмы», что совсем недалеко от меня.

Улыбнувшись, Лайон раскурил сигару.

— Это мягко сказано! Мне ведь понадобилось убедить Уэйда поехать в Виргинию раньше меня. Он же хотел дождаться меня и показать дорогу. Я боялся, что если остановлюсь на его плантации, то Джеймс станет навязывать мне свою сестру! Кроме того, я не хотел упустить возможности повидаться с тобой. В наши дни добрые друзья — это редкость. Я уверен, что мы никогда не потеряли бы связь, не переверни война все вверх тормашками.

— Лайон.., я знаю, что ты сегодня утром собираешься отправиться к Джеймсу, и я не хочу тебя надолго задерживать, но… — Врач в смущении старался подобрать правильное слово. — Это вовсе не любопытство, но я знаю Уэйдов довольно долго, и подобная новость о тебе и Присцилле поразила меня!

Большие, выкрашенные в желтый цвет почтового ведомства колеса выглядели столь красиво, что доктор Дик с недоверием смотрел на дилижанс. Прохладный, пронизанный солнечными лучами ветер взъерошил темные волосы Илайши, когда он обернулся к Хэмпширу.

— Ты уверен, что сие хитроумное сооружение достаточно прочно?

Лайон громко рассмеялся, заканчивая прикреплять к карете свой саквояж.

— Илайша, ты уж слишком скептичен! Заверяю тебя, что мой экипаж не только достаточно прочен, но и считается одним из быстрейших транспортных средств, встречающихся сегодня на дорогах. — Он обошел вокруг кареты, чтобы пожать руку своему другу. — Благодарю тебя за прекрасные условия, созданные мне в эти дни. Я был очень рад вновь повидать тебя и наконец познакомиться с твоей Хэнне.

— Мы тоже получили наслаждение. И будем рады приветствовать тебя у нас в любое время. — Доктор Дик немного помолчал, слегка нахмурившись. — Ты уверен, что брак с Присциллой Уэйд так уж тебе необходим?

Желтой почтовой карете потребовалось несколько часов, чтобы добраться от «Горы Верной» до Александрии. Дорога была в ужасном состоянии, и это могло сойти за зловещее предзнаменование еще более трудных испытаний. Карету трясло по изрезанным колеям и на залитых грязью переездах. Приходилось то и дело останавливаться, чтобы открывать, а затем закрывать за собой ворота, которые были построены местными хозяевами.

Миген произнесла благодарственную молитву в честь укрывшей их темноты, когда они проезжали мимо знакомой ей таверны «Мудрец». У Лайона в результате такой тряски испортилось настроение, и он излил его на хозяина таверны, что идеально отвлекло внимание всех и позволило Миген быстренько проскользнуть в свою комнату. Присцилла спустилась вниз и ужинала вместе с Лайоном, объяснив отсутствие Миген недомоганием.

После того как жених вышел в бар покурить и пропустить вместе с другими мужчинами по стаканчику, Присцилла прошла на кухню заказать горячую еду для Миген. Обе девушки слишком устали, чтобы беседовать и обсуждать свои тревоги, и проспали рядом в пуховой постели, пока утром следующего дня Лайон не постучал в дверь.

— Вставайте! — В его голосе слышалась злость. — По возможности быстрее одевайтесь. Путь предстоит долгий, и нам нужно пораньше отправиться.

Миген крайне удивилась строгости его тона. Она протерла глаза и выбралась из теплой постели. Задержавшись у окна, чтобы посмотреть, настал ли уже рассвет, она поняла причину дурного расположения духа Лайона. Шел дождь со снегом. С ночного неба густой завесой падали мокрые хлопья, и лишь слабые огни освещали крыши красивых кирпичных домов Александрии.

Главная аллея, ведущая к вилле «Марквуд», была в диком запустении. Изрезанная колеями, она заросла сорной травой, но чалый конь Лайона шел уверенно, а кобыла Миген покорно следовала за ним.

Путники сохраняли молчание. Миген вспоминала их получасовую поездку верхом по пути в Филадельфию, как часто и как искренне тогда смеялась. Тогда они в пути весело беседовали, дразнили друг друга, но ни словом не упомянули о прошлых эпизодах некоей близости между ними, и она была благодарна ему за это.

Неожиданно показалась большая дугообразная аллея, которая и привела их Прямо к ступеням виллы. Лайон остановился, оглянувшись на "Миген:

— Ну, каково ваше мнение?

В Филадельфии такого большого дома она до сих пор не видела. Здание, конечно, выдержано в георгианском стиле, но было не кирпично-красного, а приглушенно серого цвета. Оштукатуренные стены имитировали каменную кладку. Однако сам дом при всем своем великолепии выглядел облезлым. Да и сад явно нуждался в хорошем уходе.

На обратном пути Миген совершенно забыла, о странной личности, мелькнувшей в саду, поскольку ее все более тревожило поведение Лайона. Она ждала: вот сейчас Хэмпшир скажет, что любит ее и немедленно разорвет свою помолвку с Присциллой. Но в глубине души Миген знала: этого не произойдет.

Разве Лайон не сказал, что цель — карьера в конгрессе — для него превыше всего? И все же сегодня Миген пыталась забыть их прошлые разговоры и продолжала надеяться.

Пока в сгущающихся прохладных сумерках они возвращались. — легким галопом по загородной дороге, Миген с улыбкой вела легкомысленную беседу. Но постепенно силы оставляли ее, наваливалась болезненная усталость. У Миген шумело в голове, когда она вспоминала о том, что совершила, о том, кем теперь стала для Лайона.

Сколько девушек прошло через это до нее?

Они миновали Пенсильванскую больницу, и Лайон свел своего чалого на обочину. Миген последовала за ним.

На рассвете Брэмбл, Смит и Миген отправились пешком на рынок, что на Хай-стрит. Их сопровождал мальчик-конюх, толкавший тележку для покупок. Брэмбл сразу же задала быстрый темп.

Небо на западе все еще сохраняло полуночную синеву, но они шли навстречу рассвету, и открывшийся вид стоил того, чтобы им любоваться. Миген видела отражение розовеющего неба ,в широком устье Делавэр, в водах которой отражалось робко встающее солнце. Воздух был прохладным и нежным, и Миген, глубоко вздохнув, почувствовала его целительную силу.

Заспанные женщины спешили в надежде совершить свои покупки на рынке первыми. Широкую улицу заполонили лошади и повозки, многие фуры были загружены животными и товарами.

Брэмбл зорким взглядом оглядывала все вокруг и молча шла вдоль улицы. Смит, однако, заметила, с каким интересом осматривается Миген, и с удовольствием стала рассказывать ей о рынке.

— Это действительно то еще место! Я люблю сюда приходить пораньше, хотя мне для этого нужно подниматься среди ночи!

Идея Брауна посетить музей Пила оказалась весьма удачной, ибо все там привело Миген в восторг. Она вспомнила свою жизнь в лугах и лесах Виргинии, когда разъезжала верхом или бродила пешком, одетая в бриджи. Казалось, птицы и животные понимали ее, а Миген понимала их. Здесь, среди чучел животных, «резвящихся» в естественном окружении, она почувствовала себя как дома.

— Я слышала, что мистер Пил творил чудеса, но то, что я увидела, мне даже не снилось.

Пил воссоздал холмик с деревьями, зарослями кустарников, скалистым гротом. С помощью зеркал соорудил искусственный прудик, а также кусочек морского берега. На этом естественном фоне Пил расположил самых разнообразных животных.

Молодые люди провели в музее часа два, когда Миген перешла от созерцания животных к изучению портретов. В главной комнате висел, портрет Джорджа Вашингтона в полный рост. У Миген при его виде захватило дух.

— Полное сходство с оригиналом, — тихо сказала она, вызвав у Брауна любопытный взгляд.

Сильные смуглые пальцы быстро справились с накрахмаленным белым галстуком, и теперь Лайон Хэмпшир любовался в зеркале результатом собственной заботы о себе. Одетый в цвета слоновой кости бриджи, в синий с серыми полосами парчовый жилет и синий бархатный пиджак, он выглядел безупречно. Белоснежный галстук оттенял его загорелое лицо и ярко-синие глаза.

А неприпудренные волосы в сиянии свечей были подобны отполированному золоту.

В дверях появился одобрительно ухмыляющийся Уонг.

— Ваша смотрит ошень прекрасно, мисса Лайон.

— Спенсер, — так Лайон называл короткую куртку, — смотрится очень хорошо и впервые оказался мне не слишком узок в плечах. Остается надеяться, что и остальные куртки подойдут.