Габриэлла Бэннинг не хочет никому сообщать о гибели своего брата, графа Уикхэма на далеком Цейлоне, так как в этом случае титул и все богатства перейдут к дальнему родственнику, а они с сестрами останутся без гроша за душой. Ей надо продержаться всего один лондонский сезон, чтобы выдать замуж самую красивую из сестер… Но в их особняке неожиданно появляется незнакомец и объявляет, что он и есть ее брат. Габби не может разоблачить этого авантюриста, не выдав себя… Столкновение двух сильных характеров высекает искры из обоих… И вскоре свет шокирует скандальная новость о любовной связи «графа» и его сестры…
ПРОЛОГ
Граф Уикхэм обвел взглядом пышную зелень, ожидая появления добычи. Слуга, прятавшийся в кустах, махнул рукой, подавая сигнал. Граф вскинул ружье и прижал приклад к плечу. Грянул выстрел, и в жарком воздухе райского острова Цейлона раскатилось гулкое эхо. Но ружье графа было тут ни при чем.
Мужчина, наблюдавший эту сцену с вершины холма, расположенного в четверти мили от места происшествия, не веря своим глазам, увидел, что Уикхэма бросило вперед. Казалось, графа пнул в спину чей-то гигантский сапог. Молодой человек ничком упал наземь, из раны хлынула кровь. Тонкая льняная рубашка тут же окрасилась в алый цвет. Слуги, застывшие на месте и потрясенные не меньше наблюдателя, опомнились и с воплями бросились к хозяину.
Но было слишком поздно.
У мужчины, ставшего свидетелем этой драмы, невольно вырвался крик ужаса. Лошадь шарахнулась под ним, испуганная шумом. Подзорная труба, с помощью которой мужчина следил за происходящим, дрогнула, потеряла фокус, но он еще успел заметить какое-то движение в небольшой роще позади этой кровавой сцены. Головорез, совершивший убийство, не выпуская из рук винтовку, продрался сквозь густые заросли, вскочил на неказистую лошаденку и пришпорил ее.
1
– Мисс Габби, мне очень жаль, но я принес вам плохие новости.
«Очень жаль… Слишком мягко сказано», – подумала леди Габриэлла Бэннинг. Судя по виду Джима Даунса, переплывшего океан и проделавшего немалый путь сушей, весть была поистине ужасной. Его карие глаза, подернутые слезами, печально смотрели в расширившиеся от дурного предчувствия глаза молодой женщины. Сгорбленный старый дворецкий Стайверс осторожно, стараясь не мешать им, закрыл дверь.
Одежда Джима покрылась грязью и пропахла потом. Джим сжимал в руках изрядно измявшуюся шляпу. Его одежда, сильно износившаяся за время путешествия, была влажной; казалось, лившему за окнами дождю не будет конца. Сапоги и брюки Джима перепачкались глиной. В обычных условиях этот человек, служивший ее семье всю свою жизнь, никогда не посмел бы предстать перед ней в таком виде. То, что он не стал дожидаться утра и даже не удосужился переодеться, говорило само за себя.
Габби инстинктивно приготовилась к худшему. Ее губы плотно сжались, спина напряглась, и молодая женщина величественно выпрямилась. Она сидела за массивным письменным столом в углу кабинета управляющего имением, куда вернулась после обеда, чтобы разобрать счета. До сих пор ее заботило только одно: как сэкономить несколько шиллингов, урезав расходы на и без того скудное хозяйство.
От слов Джима у Габби сжалось сердце, и она тут же забыла про финансовые трудности семьи. Тем не менее она попыталась сохранить присутствие духа. Единственными признаками внезапно овладевшей ею тревоги были напряженная поза и мертвая хватка, которой пальцы сжали перо. Поняв это, Габби положила ручку рядом с чернильницей и опустила бледные тонкие руки на открытую книгу расходов.
